Книга Палач и Дрозд, страница 21 – Бринн Уивер

Приложив меня напоследок еще раз – будто дав оплеуху, – Слоан разворачивается и уходит.

– Но… это же мне полагается тебя дразнить… – растерянно бросаю ей вслед.

– Ну извини, так вышло, – фыркает Слоан.

Она показывает мне средний палец и выходит на улицу, оставив после себя гулкое эхо.

Я растерянно стою посреди коридора. В груди бушуют смятение, тревога и ревность. Одним махом на меня обрушивается океан эмоций.

Какого черта?!

– Слоан! – кричу я. Решительно шагаю к выходу, рывком распахиваю дверь, и та громко бьется о резиновый стопор. – Слоан, черт бы тебя побрал…

Оглядываюсь. Смотрю налево. Направо. Задерживаю дыхание и прислушиваюсь.

Тишина.

Запускаю руку в волосы. Не знаю, что бесит меня сильнее: возможность проиграть в первой же партии или тот факт, что Слоан умудрилась за моей спиной состроить глазки невесть откуда взявшемуся поклоннику.

Я напрягаю уши, пытаясь расслышать в пении сверчков шаги, но девушка словно растворилась в воздухе.

– Черт…

Я возвращаюсь в отель, снова шарахнув дверью о косяк, и ухожу к себе в номер. Некоторое время брожу по комнате, думая, чем заняться. Может, найти поблизости паб и надраться до усрачки? А вдруг Слоан наткнется на какую-нибудь шваль вроде Бриско или Уотсона? Если Бриско – ладно, он был жирным увальнем и серьезной опасности не представлял, а вот Уотсон оказался хитрым ублюдком. Вдруг какая-нибудь мразь вроде него заманит Слоан в ловушку? Тогда ее придется спасать, а я буду, пьяныйв стельку, выть в ближайшем баре под караоке?

Кто бы мог подумать, что я стану нервно метаться по комнате, гадая, где носит чертову Прядильщицу, сердце будет бешено стучать в груди, а ладони – мокнуть от одной мысли, что она попала в беду?

Я бы, наверное, протоптал в ковре дыру, но его спасает треньканье телефона. Приходит сообщение.

Я фыркаю.

Разумеется, это неправда. Я сажусь на край кровати, пытаясь удержать себя на месте, иначе снова начну бегать по комнате кругами. Колени заметно подрагивают.

– Совсем охренела?!

Еще чуть-чуть – и телефон полетит в стену. Я сдавливаю его в пальцах и луплю кулаком по матрасу. Впрочем, тщетно – он слишком мягкий и совершенно не успокаивает нервы.

Поэтому я снова принимаюсь нарезать по комнате круги.

Через некоторое время бросаю и это бестолковое занятие. Пытаюсь заняться чем-то полезным, например, найти в интернете хоть какие-то зацепки по нашей добыче, но опять безо всякого толку. За последние три дня удалось разыскать разве что несколько газетных статей, где говорилось о происшествиях, никак друг с другом не связанных. Пропал турист, как и рассказывал Фрэнсис. В овраге нашли труп. Из речки выловили автомобиль с нью-йоркскими номерами. Понятия не имею, с чего Лахлан решил, будто в здешних местах орудует серийный убийца. Складывается впечатление, что он отправил нас сюда ради забавы.

Сдавшись, я падаю на кровать и гляжу в потолок.

Через три часа наконец хлопает дверь соседней комнаты.

Слоан вернулась.

Где-то шлялась целых три часа!

За это время она могла не только выиграть партию, но и переделать еще уйму дел. Например, сходить на свидание. Поужинать за пределами здешнего отеля, где Фрэнсис подает недоваренный зеленый горошек и пережаренные свиные отбивные, в которых вязнут зубы.