Книга До мозга костей, страница 102 – Триша Вольф, Бринн Уивер

Свободной рукой я обхватываю одну из её лодыжек и раздвигаю ноги ещё шире. Двигаю её колени, пока они не касаются стальных перил по обе стороны от неё, широко открывая её для меня, представляя её как драгоценную куклу, ту, которую я могу поставить в любую развратную позу.

Сбросивбрюки, я опускаюсь на её спящее тело и вдыхаю её запах, чтобы разбудить голод, прежде чем впиться в мягкую ткань нижней части её груди. Мои пальцы ищут её теплую киску, пока я уговариваю языком её упругий сосок возбудиться сильнее. Погружая два пальца внутрь, я стону от мягкости её плоти без всякого сопротивления. Её возбуждение покрывает мои пальцы, в то время как я погружаюсь глубже.

Она не двигается, пока мои пальцы двигаются внутри неё, становясь всё более диким по мере того, как она становится более мокрой. Потребность трахать её с беспощадной развратностью сковывает каждый мускул вдоль моего позвоночника. Мои зубы находят нежное место между её шеей и плечом, где я впитываю вкус её кожи, мой язык скользит по её ключице.

Я вынимаю пальцы из ее горячей маленькой киски и выгибаюсь над ее распростертым телом. Сильная дрожь пробирает мои мышцы, когда я провожу скользкой подушечкой пальца по ее бесцветным губам.

Болезненное желание наконец-то отступить и снять с нее все слои захватывает меня с яростной, неконтролируемой потребностью, и прежде чем успеваю обуздать желание, я протягиваю руку через стеллаж и беру мягкий уголь.

Опираясь свободной рукой на охлажденный поручень каталки, я приподнимаюсь и прикладываю уголь к нижней части ее таза. Начинаю с очертаний бедер, используя промежуток между лобком, чтобы точно определить поясничные позвонки.

У грудины я надавливаю и провожу мягким кончиком вверх по колонне, пока не дойду до толстой рукоятки грудины, где я смягчаю штрихи. Разветвляясь, очерчиваю каждое ребро вдоль грудной клетки. Затем обвожу ключицы, оставляя напоследок изгиб ее шеи, где я наклоняю ее голову назад и не спеша наношу штрихи вокруг нижней челюсти. Мое сердце бешено колотится, а член пульсирует, когда я очерчиваю контур ее подъязычной кости, вспоминая свои прикосновения.

Я приподнимаюсь и окидываю взглядом ее прекрасное тело, силуэт ее скелета — лишь смутный набросок на коже: не хватает четкости, нет точности, но глубина и размер достаточно точны, чтобы превратить меня в хищного зверя.

Прижимаю ладонь к ложбинке ее живота и погружаю головку члена в ее скользкий вход, завороженно наблюдая, как ее сладкая киска проглатывает каждый пирсинг. Я опускаюсь ровно настолько, чтобы насладиться восхитительным вкусомее рта, глубоко вдыхая между ее приоткрытых губ, вдыхая ее в свои легкие.

Явное желание разорвать ее тугие стенки своим усеянным гвоздиками членом — это демон, терзающий мои внутренности, чувство удара металла о хрящи и вибрацию, рикошетом отдающуюся в моем члене, когда я скребусь по ее костям.

Эта извращенная любовь, взращенная в темноте, принадлежит только нам.

Вид ее обведенных костей — такая божественная пытка, что я едва сдерживаюсь, вонзаюсь в нее с животной яростью. Я провожу рукой по ее тазу, размазывая уголь, прежде чем обхватить руками ее бедра и вонзиться в нее с низменным, плотским желанием.

Я мог бы сломать ее. Моя кукла такая хрупкая, я мог бы разбить ее вдребезги. Из глубины моего горла вырывается рык.