Книга Скелет, страница 73 – Триша Вольф, Бринн Уивер

Но она выглядела бы чертовски сексуально, если бы мучила меня.

Изредка улыбаясь, и я захлопываю багажник, несмотря на самозакрывающийся механизм, просто чтобы заглушить бешеный стук своего сердца. Который не переставал разрывать мою грудную клетку с тех пор, как я заявил права на Кайри в луже крови Себастьяна.

Настоящее разочарование в этом сомнительном предприятии — это совершенно хорошие кости, которые я оставляю на съедение стервятникам. Череп Себастьяна стал бы ценным экспонатом возле моих трофеев; сувенир, напоминающий о том, как я смотрел в ее прекрасные голубые глаза, когда перерезал ему горло.

Этот момент был почтитаким же оргазмическим, как ощущение того, как маленькая тугая киска Кайри пульсирует вокруг моего члена, пока она теряла рассудок от удовольствия.

Почти.

Но, черт возьми, с тех пор я не могу перестать думать ни о том, ни о другом.

Воздух раннего утра хрупок от чистого аромата холода. Я глубоко вдыхаю, когда обхожу машину со стороны водителя, свежий слой снега хрустит под ботинками. Белые снежинки освещаются бледным сиянием охотничьей луны¹⁹.

Под той же луной, под которой я родился.

Из глубин памяти я слышу звук колесика зажигалки. Помню, как онемение охватывало мое тело, пока я лежал в засаде под мягким снегом. Затем шелковистая струйка крови согревала мои руки, принося странное ощущение моей коже и остальным конечностям, пробуждая ненасытный голод, который с этого момента никогда не будет утолен.

Мое первое убийство.

Чувство оцепенения, к которому я уже привык. Поверхностный аффект обезболивает эмоции, психопатия притупляет эмпатию. Лежа под этим снежным одеялом, холод казался мне больше домом, чем любые четыре стены и люди, которые жили внутри. Но убийство…

В тот момент, когда я почувствовал, как острая сталь рассекает плоть и сухожилия, мои мертвые зоны ожили. Слыша прерывистые вдохи, глядя в расширенные зрачки, когда ужас наполнял последние секунды жизни жертвы… Это прорвалось сквозь каждый замороженный, оцепенелый слой, окружавший меня.

Впервые в жизни я испытал чистый, эйфорический экстаз.

В четырнадцать лет тефлоновая оболочка, покрывавшая меня, треснула ровно настолько, чтобы ускорить пульс. Адреналин ударил по моим надпочечникам. Этот порыв вызывал привыкание. Самое близкое описание к моим ощущениям.

И я знал, что никогда не остановлюсь.

В отличие от Кайри, я не был создан. Я был рожден, чтобы отнимать жизни. Чтобы убивать без угрызений совести. Жажда охоты закодирована в моей ДНК при зачатии. Всю свою жизнь я был волком-одиночкой, переходя от одного плана действий на случай непредвиденных обстоятельств к другому, мой единственный спутник — неумолимая жажда убийства.

Я сажусь за руль и завожу двигатель, оставляя нашу жертву и мысли о прошлом на обочине шоссе, погребенными под неглубоким слоем снега, который растает с рассветом.

Все замороженное оттаиваетпод лучами солнца.

Я ни разу не представлял себе, каково это — убить кого-то с партнером.

Теперь, внезапно, мне стало трудно представить свою жизнь без нее рядом.

Я признаю, что у Кайри есть разумный план. Если агенту Хейзу нужен убийца для преследования, то, дав ему ниточку из прошлого Истребителя, он развеет свою одержимость.

Большинство убийц не меняют своего поведения, в этом нет ничего шокирующего.