Книга Сердце с горьким ядом, страница 69 – Бринн Уивер

— Рада снова тебя видеть, — бросаю я, взглянув на него. Его добрые глаза улыбаются в ответ, но я вижу в их теплом коричневом оттенке старую боль, новую неловкость и вопросы.

Я глубоко вдыхаю и хочу сказать, что мне жаль, так жаль за ту боль, что причинила ему триста лет назад. Я поступила с ним несправедливо, и письма не смогли этого исправить. Может, ему было легче верить, что я умерла. Может, мое возвращение хуже, чем вечная потеря.

Но прежде чем я успеваю заговорить, Кассиан улыбается и отходит к острову.

— Значит, Жнец, да? Ты всегда умела находить неприятности.

— Как и ты, — улыбаюсь я в ответ, беру кофейник и несу его к блендеру.

— Эдия рассказала мне немного о том, что случилось с вами в его мире. Ты в порядке?

Я поворачиваюсь и облокачиваюсь на столешницу. Мы смотрим друг на друга. Радость исчезает из его глаз, сменяясьбеспокойством.

— Нет. Но со временем все наладится. И я сделаю все, чтобы с тобой такого не случилось.

— От чего ты никогда не убегала, так это от борьбы. Я верю тебе.

Я не позволяю себе поморщиться от этого заслуженного укола, скрытого в комплименте. Просто слегка киваю и возвращаюсь к кофе, оставляя в кофейнике лишь глоток.

— Что ты задумала? — спрашивает Кассиан с опаской.

Я бросаю ему улыбку через плечо, услышав, как в коридоре закрывается дверь.

— Войну, — тихо говорю я, и улыбка становится хищной.

Он смеется, закатывает глаза и подносит кружку к губам.

— Ты ни капли не изменилась.

Мы улыбаемся друг другу, когда на кухню входит Ашен. Он, как всегда, в черном — от полированных туфель до дорогого костюма. Мы выглядим полной противоположностью: я в белой рубашке и обтягивающих коротких джинсовых шортах, а он — словно сошел со страниц романа о мафии, с новыми татуировками на костяшках.

— Доброе утро, — говорит он Кассиану низким хриплым голосом. Если бы я не знала его лучше, могла бы подумать, что в нем есть капля ревности.

— Жнец. Надеюсь, моя создательница не мешала тебе спать своими ночными прогулками, — подмигивает он мне за спиной Ашена, достает из хлебницы два ломтя и кладет их в тостер.

— Кажется, вампиры и сон плохо сочетаются по разным причинам, — парирует Ашен с намеком, пока идет к холодильнику.

Я скольжу мимо его широкой спины, хватаю сливки и пакет с кровью.

— Звучит так, будто ты эксперт. Должно быть, провел много ночей с моими сородичами, — говорю.

— Было дело, — отвечает он. Мне даже не нужно смотреть на него, чтобы увидеть загадочную ухмылку в его голосе. Наглый ублюдок.

Микроволновка пикает, и моя радость мгновенно затмевает ядовитые ростки ревности. Я почти подпрыгиваю к блендеру, выливаю сливки, затем кровь. Не спешу, наблюдая, как Ашен роется в холодильнике и ничего не находит. Он закрывает дверцу, когда выскакивают тосты, и разворачивается — прямо ко мне, к моей руке на ручке микроволновки. Его глаза сужаются: теперь он чувствует этот запах, перебивающий аромат тостов.

Топленое масло.

Ох, как же он любит масло.

Но сегодня ему не видать его.

Он смотрит на меня с ненавистью, когда я открываю микроволновку и с слащавой улыбкой достаю миску. Отступаю к блендеру и, не отрывая взгляда, выливаю все содержимое в кувшин.

— Что, черт возьми, ты готовишь?— морщится Кассиан, наблюдая, как я закрываю крышку и включаю блендер.

— Пуленепробиваемый крофе, — отвечаю я, не сводя глаз с Ашена. Он скрещивает руки на груди и прислоняется к столешнице, наблюдая за работой блендера.