Онлайн книга «Мастер и Воланд»
|
– Весьма вам благодарен. В это время к ним подошла Люси с подругой, сказав: – Вот ты где! Я не сомневаюсь, что Вы увлечены беседой о литературе. А теперь мы хотим забрать нашу подругу: у нас свои, женские секреты. Все засмеялись. Елена снова поблагодарила писателя за автограф и ушла с подругами. А Булгаков, сидя на кушетке, всё еще думал о ней. «Какая чудесная женщина! – сказал он себе, – умна, красива и цельная натура. Именно такие женщины нужны умным мужчинам». И Михаил позавидовал ее мужу, который до революции служил в царской армии, а сейчас – начальник штаба в Московском округе. ЛЮБОВЬ Выставку на Пречистенке Михаил покинул один, без жены, так же, как и явился. Это заметили друзья и знакомые. Ко всему, и на других торжествах, мероприятиях супруги стали редко появляться вместе. У Люси был свой круг знакомых. И даже кто-то видел, как однажды вечером ее провожал какой-то военный, высокий, в кителе и фуражке. Все начали шептаться, что в семейной жизни писателя возникла трещина, как в разбитом стекле. Михаил вернулся домой в хорошем настроении. Люси еще не было, но это его мало беспокоило. Теперь они спали раздельно: он – в спальне, где за рабочим столом работал допоздна, а она – на диване в гостиной. Михаил всё еще думал о Елене – ему теперь не заснуть. И под впечатлением решил написать новую главу о Воланде. За письменным столом он включил лампу, положил лист перед собой и синими чернилам стал писать. Эта глава была о том, как Мастер случайно знакомится с молодой женщиной, подобной той, что встретил он сегодня на выставке, хотя знал ее и раньше. Но именно сегодня между ними возникло слияние душ. Беседа доставила им наслаждение: они понимали друг друга с полуслова.«Именно такая женщина нужна моему герою – Мастеру, то есть мне. Елена очаровала меня. Вот готовый образ для романа, и назову ее Маргаритой». За столом Булгаков стал сочинять романтическую сцену знакомства. Это случилось на безлюдной улице. Она шла навстречу ему в сером легком пальто, с желтыми цветами в руках, а Мастер – в темном пальто, с короткой стрижкой. Они не могли не заметить друг друга на пустой улице – то была судьба, посланная им свыше. Обычно так и бывает – любовь возникает ниоткуда и сразу сражает их сердца. «Что было дальше? – задал себе вопрос писатель, и красная ручка со стальным пером застыла в руке. – Что было бы, если бы я и Елена влюбились и стали бы тайно встречаться? По ее рассказу, она не чувствует себя счастливым человеком. Жизнь ее – унылая, скучная, бессмысленная. Для образованной женщины это трагедия, хотя ее простые подруги завидуют ей. Итак, влюбленным нужен дом, где они смогут встречаться. Но, черт побери, но у Мастера нет и не может быть своего угла, как у честного интеллигента! Что делать? То, что случилось с ним – с пьесой «Дни Турбиных»: это случайность, чудо. Единственное, если мастер выиграет лотерею. Другого пути нет, так как коммунисты отменили частную собственность и стать богатым невозможно, если не воровать или не брать взятки. Мой герой нравственно чист, словно Иисус наших дней. Получив деньги, герой покупает квартирку в полуподвальном помещении, что бы жить уединенно – подальше от социализма, с которым не хочет иметь ничего общего. Всё, что ему нужно, – это книги, которые он покупает в большом количестве, и любимая женщина. И тогда в тиши Мастер приступает к написанию романа о Понтии Пилате. Его интересует не историческая личность, а его должность – прокуратора. Оказалось, что судьбы советских прокуроров при Сталине – вершителей людских судеб – мало чем отличаются от судьбы Пилата – прокуратора Иудеи при тиране – императоре Тиберии. Почему? Там, где тиран, законы бессильны, и все прокуроры, суди и чиновники лишь думают о том, как удержаться у власти. И ради этого они посылают невинных людей на смерть. Причина – трусость. И Булгаков не сомневается: отправляя невинных людей на смерть, их мучает совесть, как случилось с Пилатом. А случилось это потому, что Иешуа своими речами изгнал из его души Сатану-Воланда, и совесть впрокураторе пробудилась. И стала терзать душу, чего прежде прокуратор не знал. Однако его трусость перед императором мешала ему спасти невиновного умного философа. |