Книга Пациентка по межзвездной переписке, страница 173 – Мария Лунёва

— Послушайте, Нум... Вы взрослый мужчина. Лиля ещё молоденькая. Ваше минутное увлечение может разбить ей сердце. Такая разница в возрасте...

— До свидания, Роза! Не портите между нами отношения.

— Да просто поймите...

— И вы меня поймите, Роза. Моя личная жизнь никого не касается!

— Вы с ней поиграете, а она воспримет всё серьёзно...

— То есть вы намерены ругаться?

— Нет. Просто хотела удостовериться, что вы верно всё понимаете.

— Любовницей моей она не станет. Вы это хотели услышать?

— Да, это! И прошу, отдалитесь от неё.

— Так! Остановимся пока на любовнице, Роза. Она ею не станет. И на этом успокойтесь и идите уже отдыхать!

Я продолжала сидеть на кровати и, кажется, даже не дышала. Душу грызли сомнения. С одной стороны, я не желала ругаться с мамой, с другой — выходило, обманываю ее. Ведь все вокруг уже все знают, кроме нее и папы.

Но страх быть непонятой сковывал. Ужас при мысли, что она станет твердить - Нум мне не пара, или начнет меня отчитывать как маленькую девочку вызывал легкую панику.

Да мне вообще никто не пара, потому что место мое за дверями в их доме.

Больно прикусив губу, почувствовала во рту металлический привкус крови.

Я загнала себя в тупик, и мне смелости не хватало из него выбраться с достоинством.

Я слишком любила родителей и уж очень боялась их гнева и неодобрения.

Душа разрывалась от боли.

Снаружи послышались шаги.

— Спокойной ночи, Роза, — голос Нума оставался холодным и ровным.

Вот уж кто не испытывал трудности. Он свое «нет» произносил легко и не чувствовал при этом угрызения совести.

Прошло несколько мгновений, и мой орш показался в дверях.

— Маму отправил спать, отсек заблокировал. Радость моя, а ты чего такая бледная сидишь?

Моргнув, я подняла на него взгляд.

— Так, — Нум выдохнул. — Это мне уже не нравится. В чем дело? Что ты так переживаешь? Ну, позлятся немного, возможно, попытаются покричать... на меня. Быстро поймут, что это им дороже, и успокоятся. Я для тебя, малышка, совсем не стар. По всем меркам. И если бы не разница в возрасте, твоя мама нашла бы иную причину меня отвадить. Слишком наглый, голубоглазый, блондинов нам в семью не надо, врач не той квалификации, да мало ли что еще. Так что расслабься и улыбнись. Всё хорошо будет...

Я действительно попыталась улыбнуться, но вышло как-то жалко.

— Я всегда боялась расстроить близких, Нум. Иногда случалось и так, даже соседям шила вещи, когда плохо было, лишь бы маме не пришлось никому отказывать. Я не хотела ставить ее в затруднительное положение. Я никогда не думала, что такая слабая...

— Это не слабость, Лиля, — он подошел к кровати и сел рядом. — Это мягкость и доброта. Те качества, которые редко встречаются в нашей жизни. К сожалению, многие воспринимают их, как бесхребетность и начинают использовать в собственных целях. А еще доброго человека запросто обидеть и так же легко повысить свою самооценку за его счет. Обозвать. Крикнутьему в спину «дурак», «убогий», «калека». Они ведь знают: мягкий человек не станет вступать в конфликт, он проглотит и унесет обиду в душе. Можно посмеяться над ним, он точно стерпит... Смолчит. Так ведь поступали на Церере? Парни и девочки, соседи? И мама наверняка все это видела?

Я сама не поняла, откуда в моих глазах появились слезы. То, что он описал... Я все это пережила. Все эти разговоры громко, но за спиной. Бывало и так, что сегодня меня называли калекой и посмеивались, что красиво оделась. А для кого? Да неужто убогая думает, что парень какой посмотрит на нее? А на следующий день эти же люди приносили маме материал и заказывали для дочерей такие же платья, что были на мне. И наверняка мама многое слышала и пыталась переломить ко мне отношение. Как-то добавить мне значимости. Она и то, что шила сама, часто выдавала за мое...