Книга Пациентка по межзвездной переписке, страница 168 – Мария Лунёва

Нет.

Рисунки ребёнка. Сюжеты на них повторялись — небо, дети играют на поляне, на заднем плане дом и качели. Они были на каждом изображении.

— Кто их рисовал? — спросила, не удержавшись.

Сакали остановился и взглянул на меня.

— Ты о чём, девочка? — уточнил он.

— Картины на стенах, — пояснила я, немного стесняясь. — Одни и те же мальчишки и качели.

— Это творчество Илиши. В прошлый раз, как сыновья прилетали нас проведать, мы устроили вот такую вот выставку в их честь.

У меня ком в горле встал. Нет, это были обычные на первый взгляд неумелые каракули, только вот цепляло в них что-то. Словно рисовавший боялся забыть эти моменты и копировал их раз за разом. Снова и снова цепляясь за ускользающие воспоминания.

— Она скучает, да? — вырвалось у меня.

— Да, — вмешался Нум, — мы выросли и разъехались, а она осталась одна в своей комнате. Вот и ждёт нас каждый раз, удивляясь, что мы большие. Всё привыкнуть не может. Случается, что и ругается на нас за это.

— Это да, — пожилой сакали выдохнул. — Смех ушёл из дома. А она всё не понимает, что мальчики наши больше не дети. Обижается порой, что они не прибегают к ней. Иногда она совсем теряется во времени, ездит по дому и зовет их. Забывает, что их уже здесь нет. Но сегодня у нее хорошее настроение. Она будет рада вам, Нум. Вчера Лукер ей звонил, целый час о чём-то рассказывал, веселя. Но пойдёмте, она уже слышала о тебе, Лиля. Запомнила имя. Уважим её любопытство.

Я кивнула, чувствуя, как тяжело становится на душе.

Дверь открылась, и я увидела часть просторнойкомнаты. Детская. Иначе я бы её не назвала. Игрушки на подвесных полках. Книжки. Все стены в таких же картинах. Большая кровать, а рядом... Инвалидное кресло. Не такое, как у меня. Лучше и функциональнее, но всё же.

— Илиши, родная, угадай, кто тебе позвонил? — пожилой сакали просиял.

— Это Кирроси? Он обещал! — услышала я женский голос. Вроде и взрослый, но интонации ребёнка.

Сглотнув, я уставилась на своего орша. Он улыбался ласково и тепло.

— Не угадала, — вдруг засмеялся он. — Но есть ещё одна попытка.

— Нум! — возликовала женщина. — Мама, это Нум. А с ним Лиля? Та самая, которая, как и я, на кресле?

— Да, она со мной, но пока без кресла. Ну где ты там, тэу Илиши?

— Здесь! — перед экраном появилась женская рука и забрала планшет у сакали.

Я немного напряглась. Но прошло ещё одно мгновение, и на меня с любопытством смотрели две женщины, явно оршанки — пожилая и та, возраст которой я определить не могла. Детское выражение на лице взрослой женщины.

— Привет, — она радостно помахала мне рукой. — Ты жена Нума?

Кивнув, я подняла руку и показала ей кольцо.

— Ух ты! Мама, у него получилось! Он её добился! А как плакался, что у него нет шансов и что она и не взглянет на него. А я говорила — наш Нум лучше всех! Говорила же!

Приподняв бровь, я вопросительно взглянула на мужа.

— Ну, было дело, — покаялся он. — Испытывал неуверенность в себе.

— Да ты её номер набрать боялся! Мы же вместе темы для разговоров придумывали, скажи же, мама!

Она надула губы и уставилась на пожилую женщину, ожидая её поддержки.

— Ну, не оставлять же нам нашего мальчика без помощи, но лучше, Илиши, мы Лиле пока совсем всё рассказывать не будем.

— У-у-у, — эта милая женщина-ребёнок сникла, опустила взгляд и вдруг оживилась. Взяла свой рисунок и показала его нам. — Тэу Лиля, а ты правда умеешь шить? Мне Кирроси рассказал. А моим куколкам можешь наряд сделать? Ну, хотя бы один!