Книга Шоколадница в Академии магии, страница 59 – Татьяна Коростышевская

В недовольном рокоте, наполнившем аудиторию, слышалось что угодно, кроме правильного ответа. Может, подвох? Может, у Равенны две столицы – одна всем известная, а другая – магическая? Но, простите, минус тридцать на ровном месте? Нужно рисковать.

Я подняла руку и, когда учитель кивнул, неуверенно сказала:

– Брикс?

Глаза у Скалигера тоже были как будто птичьи, он проделал ими дыру у меня во лбу:

– Плюс десять.

Я выдохнула. Но расслабляться было рано. Опрос продолжался, и теперь, когда я поняла, что касается он мест не магических, а вполне реальных, собиралась немного на нем заработать.

Разумеется, забрать себе все не удалось – в аудитории было человек сорок, и мэтр называл каждого. Если студент не отвечал, тогда другие тянули вверх руки. Я свою поднимала каждый раз.

Когда преподаватель счел нашу память достаточно освеженной, он перешел непосредственно к теме лекции.

Я схватила перо и вывела на листе: «Места магических разломов».

О, как это было интересно! Оказывается, все географические объекты, пространство которых истончилось под действием мощных заклинаний, находились на строгом учете в каждом королевстве. В той самой Равенне местом силы был остров Потам, в Хельвии – волшебный лес Шварцвальд, у нас, в Лавандере – Заотар. Там творились чудеса, но оттуда могла также исходить опасность.

– Все слышали сегодня о разрушении Дождевых врат? Опустите руки, знаю, что слышали. Наши безупречные воины прямо в этот самый момент уничтожают угрозу из другого мира.Ну, кто знает, что за мир?

Моя рука взметнулась вверх еще до того, как я подумала, что поднимать ее не стоит.

– Гаррель? – удивился Скалигер. – Вы и здесь хотите блеснуть? Ну, попробуйте.

– Океан.

– Браво, мадемуазель. И чем же Океан так нам опасен? Кровожадными тварями?

Я отчаянно покраснела, но ответила:

– Простите, мэтр, мне придется озвучить не знание, а всего лишь свои предположения. Мир за Дождевыми вратами – водный, если их открыть, вода хлынет к нам и будет литься, пока уровень ее не сравняется в обоих наших мирах.

– Какая нелепая чушь, – фыркнула с задней парты какая-то мадемуазель.

– Не чушь, – обернувшись, я встретила взгляд серых глаз Мадлен де Бофреман, – в сообщающихся сосудах уровни однородных жидкостей равны. Это ведь… – невероятно смутившись от раздавшихся смешков, я закончила лепетом: – Все это знают.

– Лет триста, Бофреман, – подтвердил учитель, – знают все, кроме вас.

И, переждав приступ гомерического хохота нескольких десятков студентов, продолжил лекцию.

Когда урок закончился, и мэтр Скалигер с нами, болванами, попрощался, я заглянула в «Свод законов», чтоб выяснить, где будет история. Но ее, к несчастью, отменили. Видимо, монсиньор Дюпере все еще занимался починкой Дождевых врат.

«Библиотека в Цитадели Знаний закрыта до новых распоряжений» – синела приписка под расписанием.

Что ж, тогда я могу отправиться в галерею Перидот, чтоб промотать пять корон на новые чулки. Тем более что мои босые ноги зябли от сквозняка. Ох, не зря зала Ветров получила свое название.

Минуточку. Зябнут? Значит, мудра рыжего Диониса развеялась? И мне не придется разыскивать сорбира? Слава Партолону и всем святым покровителям!

– Улыбка мадемуазель Кати сияет ярче солнца, – интимно шепнул Виктор, останавливаясь у моей парты.

Нужно будет, кроме чулок, приобрести бечеву и толстую иголку, и, если хватит денег, картона для обложек. Конспекты необходимо сшить, иначе я скоро в них запутаюсь.