Книга Задача с яйцом, страница 34 – Дарья Кузнецова

— Я пойду с вами.

— Вот только тебя там и не хватало! — возмутилась Северина. — Оставайся тут, Василису охранять.

— Не стоит, правда! — поспешила заверить та. — Со мной ничего не случится!

Она прекрасно видела, как братец смотрит на эту красавицу и какими крупными буквами написано на его лбу сомнение, этим нельзя было не воспользоваться.

— Но одна ты здесь не оставалась, верно? — ухватилась за идею Горюнова. — Он не даст тебе бояться, он знаешь какой храбрый! Вон и за мной к Кощею прийти не побоялся. А ты приглядишь, чтобы он тут от великого усердия ничего не сломал.

Следующей запинкой стало желание Елисея отправиться на родину Фиккарики и то обстоятельство, что красноволосая без него отказывалась служить проводницей. Тут в Северьяне ещё больше взыграла ответственность: если сестру он хотя и опекал, но доверял ей, то царевич такого отношения не заслуживал.

Обсуждение долго бродило кругами, а решающее слово неожиданно сказала Василиса, всё время скромно молчавшая.

— Фиккарика местная, она не даст Елисею пострадать, а хозяин о Северине позаботится. Он тот лес знает, бывал там. А ты, Северьян?

Тот попытался было распетушиться, но вскоре здравый смысл взял верх над гордостью. На Пятое колесо отбыли из знакомого уже зала с паутинками на полу с опозданием на три часа. Вчетвером.

Там, куда они прибыли, занимался рассвет, но тёмное небо над гладью озера не мешало миру вокруг быть светлым. Бледно-розовым сияла вода, от которой Кощей очень уверенно зашагал прочь. Под покровом леса оказалось очень много светящихся растений — неярких, но из-за их количества ночь в этом лесу напоминала хмурый зимний день. Светящиеся разноцветные бабочки — или что-то очень на них похожее, — перелетали с загадочно мерцающего цветка на соседний. Стволы деревьев опутывали длинные тонкие цепочки маленьких бледно-зелёных и голубых огоньков.

Отвыкшая в Кощеевых подземельях от обычного света, Северина долго щурилась с непривычки, и глаза немного слезились, больше от движения воздуха. Постепенно это прошло, и осталось только удовольствие от возможности оказаться под открытым небом. Фиккарика восторженно трещала позади, рассказывая что-то Елисею, а Горюнова зашагала рядом с Кощеем.

— Если ты так хорошо тут ориентируешься, зачем нам она? — спросила вполголоса.

— Её опасно оставлять без присмотра, слишком много сил, — пояснил Кощей, не удивив этим объяснением. — Почему твой брат согласился остаться там?

— А что, не должен был?

— Он не должен был позволить себя уговорить, — проговорил он. — Пришёл охранять тебя, но тут же согласился отпустить в неизвестность.

— А-а, — насмешливо протянула Северина, — ты об этом. Да он, похоже, втрескался.

— Что?

— Василиса ему понравилась, что! Как можно этого не заметить?

— Толкование некоторых человеческих чувств вызывает затруднения, — признался он. — Влюбился… но он же только что её увидел. Или они знакомы?

— Это же Северьян, — вздохнула она. — Он, сколько я его знаю, а знаю всю жизнь, влюблялся ровно два раза, но оба — вот так же. Нормальный вроде бы, а вдруг — дыщ! — гром среди ясного неба. Первый раз мальчишкой совсем боярышню одну встретил, она уже в невестах ходила, конечно, что тут за любовь, когда жениху восемь лет. Потом, когда на царскую службу поступил, вообще учудил: царевну Елену углядел и пропал. А она жена, на минуту, наследника! Но Северьян же не дурак и не сволочь — в чужую семью лезть, да ещё в царскую, помаялся да успокоился. Может, хоть сейчас повезёт, раз ты говоришь, что родня у Василисы не очень и жениха нет, не погонит она его.