Книга Каменное сердце. Терновое сердце, страница 55 – Елена Михалёва

– Зеленая луна. – Гвинейн задумчиво обняла руки мужа в ответ. Закусила губу.

– Да вижу, – он покачал головой, – но что это значит? Предвестие какого-нибудь очередного конца света?

Гвин фыркнула.

– Не говори глупостей. Есть такая традиция в Идарисе. На могиле умершего чародея зажигают зеленый огонь. И этот зачарованный огонь горит около месяца. Это, – она кивнула в сторону луны на небосклоне, – знак памяти погибшим во время взрыва в Академии. Поминальный огонь в честь тех, у кого никогда не будет своей могилы.

Голоса во дворе стали еще громче. Судя по интонациям, неизвестное явление испугало людей не на шутку.

– Вот что, – Гвин высвободилась из объятий мужа и повернулась к нему, – спустись-ка вниз, мой дорогой супруг, и объясни нашим людям, что бояться нечего. Расскажи, что произошло и почему луна вдруг зазеленела. И предупреди, что такой она может оставаться довольно долго.

– Сейчас? – Кевендил изобразил страдальческую гримасу.

– Нет, завтра! – Она с негодованием хлопнула себя по бедрам. – Твои люди напуганы. Им нужны надежный монарх и его поддержка. Докажи, что ты надежный монарх. В противном случае они явятся сюда сами в поисках меня и ответов. А я, знаешь ли, не совсем одета.

Она развела руками, демонстрируя наряд из тонкой материи. Напротив окна ткань просвечивала, очерчивая контуры стройного женского тела.

Кевендил вздохнул.

– Ладно. – Он нехотя принялся одеваться. – Уговорила.

Гвин чмокнула его в щеку.

– Какой ты у меня заботливый, ваше высочество.

Она вновь отвернулась, тотчас позабыв о супруге. Не сводила взора с зеленого пятна на черном небосводе. Гвин отвлеклась от него, лишь когда закрылась дверь за мужем.

Тогда адептка засунула ноги в мягкие ночные туфли, спешно накинула на плечи тяжелый шерстяной плащ, запахнула его поплотнее и заторопилась прочь из комнаты. В надежде, что никого в коридоре не встретит.

К счастью, все слуги толпились во дворе, обсуждая непонятное природное явление, а остальные члены королевской семьи считали ниже своего достоинства вылезать из кроватей без должного повода. Таким поводом могло послужить, например, объявление войны соседом или нападение на замок огнедышащего дракона. А еще лучше одновременно первое и второе. Потому Гвин без всяких препятствий миновала несколько коридоров и вышла на темную узкую лестницу. Она практически на ощупь поднялась в башню, где располагались ее рабочие комнаты. Только там женщина позволила себе отдышаться и зажечь свечу на столе.

Прохлада в помещении пробирала до костей. Очаг остыл. Разжигать его времени не было. Благо чернила не замерзли, и адептке удалось начать писать письмо незамедлительно.

На узком клочке пергамента она вывела лишь несколько строк. Писала сосредоточенно, до боли закусив нижнюю губу. От волнения и холода пальцы дрожали, но женщина ничего вокруг не замечала. Она даже забыла присесть. Так и работала стоя, согнувшись над столом.

Затем Гвин взяла письмо, свечу и поспешила в соседнюю комнату. Туда, где в клетках спали две белые крачки. Адептка достала одну, закрепила на лапке металлическую капсулу с письмом. Птица вела себя тихо. Гвин не составило труда поймать на взморье эту парочку. Разумеется, с помощью заклятий и особой приманки. Ей были нужны самые умные и здоровые птицы. И пусть король в ответ на ее намерение проворчал, что из чаек почтовых голубей не воспитать, адептка знала, что выносливее, чем крачка, птицы нет. Все остальное сделает магия.