Книга Обсидиановое сердце. Механическое сердце, страница 87 – Елена Михалёва

Тевин Драйтен прославился как мастер над изначальными заклятиями, но в его работе не было ничего примитивного. Он с душой подходил к обучению детей, вкладывая им в головы всё, от простейших техник безопасности до любви к чародейству в целом. Он выбрал для своих занятий самое красивое помещение в Академии и неохотно уступал его другим преподавателям.

Полукруглый зал примыкал с одной стороны к главному корпусу, а его стрельчатые окна выходили на цветущие круглый год оранжереи. Весь первый этаж здесь занимали столы, котлы, бесконечные полки и сундуки с необходимой утварью и ингредиентами. Но был еще и второй – открытая галерея, которая по периметру обнимала зал прямо над окнами. Там расположились стеллажи с книгами и свитками. Попасть наверх можно было лишь с разрешения мастера Драйтена и исключительно по кованой винтовой лестнице за массивным столом учителя, который располагался на возвышении. Сидя за ним, старец обозревал всю комнату с зоркостью орла, которого он чем-то отдаленно напоминал.

Детей в классе мастера Драйтена было пятнадцать человек – десятилетки, независимо от пола облаченные в одинаковые светло-серые камзолы, черные брюки и черные же ботинки. И каждый из них с почтением ждал, что же учитель скажет дальше. Никто не решался раскрыть рта. Никто и никогда не перечил.

Никто.

Кроме одной девочки.

Рыжеволосая малышка с двумя косичками до плеч и пронзительными зелеными глазами, она была ниже всех в классе, и поэтому ее всегда сажали на первый ряд. А еще потому, что мастера предпочитали, чтобы она оставалась у них на виду, и на то была масса причин.

Пока прочие дети ожидали, что мудрый мастер Драйтен пояснит свою мысль, рыжая девочка презрительно фыркнула.

– В чем дело, Гарана? – Седовласый маг сплел пальцы в замок на столе перед собой.

Его острый взгляд пригвоздил вертлявую негодницу к месту.

Девочка поджала губы.

Все прочие дети в классе тотчас уставились на нее.

– Хороший адепт всегда поступает четко по уставу, мастер, – спокойно ответила она. – Все знают, что, выбирая между тем, что должно, и тем, что хочется, адепт выберет то, что должно. Без раздумий. Нас этому учат с первых дней в Академии. Наш разум действует как отлаженный механизм. Мы делаем выбор без колебаний.

– Ты не поняла меня, Гвинейн, – старик покачал головой и пригладил окладистую серебристую бороду. – Речь не о разуме. Речь о выборе, что мы совершаем сердцем. Представь себе, что твоя матушка погибла. Ты можешь вернуть ее к жизни, прибегнув к темным чарам. Матушка вернется к тебе, но ты ступишь на путь, с которого уже не сойти. Ты ведь осознаёшь это?

– Допустим, – девочка медленно кивнула.

– А что, если однажды будут судить близкого тебе человека? Тебе захочется помочь ему, вмешаться в ход дела. Для этого нужно лишь немного магии подчинения, чтобы повлиять на судью. Ты пойдешь на такое? – Мастер Драйтен прищурился.

– Нет конечно, – девочка снова фыркнула. – Это глупые гипотезы.

– Гипотезы, Гарана, гораздо ближе к реальности, чем ты можешь себе предположить, – мастер Драйтен окинул цепким взглядом остальных детей, которые уже начали нетерпеливо жужжать между собой.

Гул тотчас стих, все ученики покорно слушали мастера. Возможно, даже полагали, что Гвинейн Гарана накажут за неуважительное отношение к учителю, и мысленно гадали, каким окажется ее наказание.