Книга Обсидиановое сердце. Механическое сердце, страница 181 – Елена Михалёва

– Ах, мой мальчик! Открой глаза пошире, – она наклонилась к нему, перегнувшись в седле, и громко зашептала, делая вид, будто открывает ему страшную тайну: – Твой Нордвуд счастлив, неужели не видишь? Вот только в чем причина этого буйного счастья?

Словно в подтверждение ее слов большая лиловая бабочка опустилась на гриву Вереска прямо промеж ушей. Конь фыркнул и мотнул головой. Бабочка упорхнула, а Иврос проводил ее озадаченным взглядом.

– Поехали быстрее, – заключил он.

К полудню всадники добрались до Высокого Очага. Стоило им объявиться на подъездах к замку, как дозорные со всех ног бросились к королю докладывать о гостях. И пока одни сообщали Бариану Мейхарту о неожиданных визитерах во главе с Керикой Гарана, другие торопливо открывали ворота. Король испытал двоякие чувства. С одной стороны, он искренне обрадовался внезапному приезду мастера над рунами. С другой, им предстоял непростой разговор. Так или иначе, деваться было некуда, и Бариан Мейхарт велел Дарону пригласить путников сразу пройти к нему. Однако его ждал еще один сюрприз.

Двенадцать человек проследовали внутрь замка.

В большом зале было значительно прохладнее, чем на улице. Здесь собрались все высокородные обитатели Высокого Очага во главе с правящим семейством. На большом длинном столе около королевского трона были разложены карты и чертежи. Бариан Мейхарт и его наследник обсуждали с тремя старшими плотниками и двумя советниками вялотекущую отстройку Архейма. За маленьким круглым столом подле них в креслах сидели Девана и Имерия, при этом последняя оказалась весьма кругла в области талии и носила просторное летнее платье, подвязанное под грудью широкой розовой лентой. А вот принцесса, по своему обыкновению, предпочитала легкие голубые ткани и жемчуг на шее. Дамы занимались вышивкой ажурных салфеток, распашонок и чепчиков. Работа спорилась у них в руках под скучные беседы мужчин. Появление гостей заставило их отложить рукоделие и весьма оживиться.

Девана искренне обрадовалась, как и сам король. Имерия растерялась. А вот Кевендил побледнел. Он тотчас оставил отца и встал рядом со своей возлюбленной, будто собирался ее защищать.

Однако первой в зал вошла не Керика.

Это был Иврос Норлан.

Перемены в облике импери оказались весьма разительны. Его темная борода стала несколько длиннее, а вот волосы, напротив, короче. Его одежда теперь более напоминала костюм адепта Академии, нежели лесника или крестьянина. Плотные темно-коричневые брюки и высокие черные сапоги для верховой езды как нельзя лучше подходили для дальней дороги в седле. Под тонким жилетом из черной кожи с множеством ремешков и карманов была белая рубашка с обрезанными у плеч рукавами. Загорелые руки мужчины стали крепче за полгода отсутствия, но внимание прежде всего привлекали не его обнаженные мускулы, а многочисленные руны, которые от предплечья поднимались по левой руке до самого плеча. На правой же черные символы и вовсе шли от самого запястья, скрывались под одеждой и выглядывали вновь из-под ворота рубахи, образовывая на открытой шее причудливую вязь. Изображения медведя на коже у Ивроса больше не было. На широком поясе красовалась пряжка с императорским гербом. Такой же герб украшал эфес меча в толстых черных ножнах и блестел на массивном перстне-печати из матового золота, который мужчина носил на правой руке. При себе колдун имел два свернутых пергамента.