Книга Игры с Тенью, или Семь поцелуев для недотроги, страница 170 – Елена Горская

Каждое слово Кристель, произнесённое на валлитере, таяло в моем опьяненном болью сознании и смешивалось с криками толпы.

Я опустил голову, чувствуя как с каждой секундой увеличивается моя агония… И как загорается огнем каждый символ на моем теле, обжигая кожу…

Мое дыхание стало рваным, сбитым и глубоким. Я держался из последних сил, чтобы не издавать ни звука, пока языки пламени терзали мою грудь.

Я выгнулся от боли, устремив свой бешеный взгляд в ночное небо, и натянул до упора цепи, ощущая, как от моей крови из раненых запястьев, оковы начали скользить… Я чувствовал себя зверем.

Диким, безудержным, уже не способным мыслить здраво.

И когда огонь дошел до середины, зажигая новый символ, и начал подбираться ближе к груди, я не выдержал…

Мой крик боли был таким оглушительным, что мне на миг показалось, что вместе с ним в воздухе растворился и мой рассудок, оставляя мне лишь мучения и сильнейшую агонию…

Людские лица превращались в расплывчатое пятно, а здания в неясные отдаленные очертания, через которые пробивались темные силуэты… Везде мне мерещились красные глаза демонов и их устрашающий шепот. Он доносился отовсюду, но я был не способен сфокусировать свой растерянный взгляд ни на одной из фигур.

Это боль.

Во всем виновата боль и…

Границы.

Я был уже там, и стены уничтожались с каждым новым витком моих мучений.

Но все прекратилось так резко, что от спавшего резко напряжения, я просто упал лицом на каменную дорогу.

— Ну же, Тар, только не вздумай умирать, — голос Верлиана пробивался сквозь мое сознание, и ярко-синий виток магии разбил оковы. — Ты справился. Ты молодец. Теперь моя очередь… Иди назад.

Я плохо видел своего друга. Но почувствовал его резкий магический удар, угодивший прямо в мою обожженную грудь и отбросивший меня назад.

Я приземлился на спину и моя голова, оторвавшись от земли, с глухим стуком снова ударилась о камни.

Людские испуганные крики тонули в шуме дождя. Крупные капли стекали по моему лицу, по воспаленной груди, даруя мимолетное облегчение. Дождь?

Пошел дождь?

— Тар! Тар! — голос Ив раздавался словно издалека. — Тар…

Моя мышка плакала. А голос становился все отчетливее и отчетливее…

Мне хотелось сказать ей, что все в порядке. Но я не мог.

— Пожалуйста, Тар, — ее всхлипы сводили меня с ума, как и тонкие пальчики путешествующие по моему лицу. — Открой глаза. Прошу. Открой…

Собрав последние силы, я все же исполнил ее просьбу. И будь я проклят, но увидев перед собой любимое заплаканное лицо, боль быстрее отступила.

— Жив, — сквозь слезы улыбнулась Ив и обхватив мое лицо ладонями, поцеловала.

Ивлин

Я была благодарна Асвальду, что он не последовал приказу Тара, и не увел меня к Сэйду. Хотя мы отошли на приличное расстояние от площади, петляя по тайным переулочкам, по которым нас вел один из воришек.

Я видела, что Асвальд тоже сам не свой. Он переживал за Оттара так же, как и я.

Но сколько я не призывала его к рассудку, умоляя не уводить меня, он долгое время был непреклонен.

Лишь когда до наших ушей донеслись громкие крики толпы с пожеланиями «Убить его!», я разрыдалась и попыталась вырваться. Но Асвальд, поймал меня на лету и обложил такими ругательствами, что я на миг растерялась. Потому что никогда в жизни не слышала от него ничего подобного.