Книга Академия Эргора, страница 103 – Татьяна Лель

- Но мы не можем кого-то из нарушителей наказать, а кого-то помиловать. Могут появиться лишние вопросы.

- Именно поэтому я и прошу о снисхождении для всех.

- И как я должен это сделать? Ты же понимаешь, что студенты и их родители будут требовать найти виновных.

- Публично предложите прийти с повинной добровольно в обмен, ну скажем, на отработку.

- Хорошо, - кивнул директор, давая своё согласие. – Но если честно, то я даже рад, что хоть у кого-то хватило смелости дать по носу всем этим выскочкам. Судя по доносам фамильяров, атакам подверглись только те студенты, которые выше всех задирали нос.

- Да, это так, - встал Сид, направляясь к выходу. – И спасибо, что утрясли проблемы с Меалисой.

- Это было верх удовольствия. Видел бы ты выражение лица её отца, когда я предложил, в обмен на невыдвижение обвинений со стороны Академии, забрать дочурку.

- Ещё раз спасибо,- сказал Сид и покинул кабинет директора и старинного друга.

В замочную скважину комнаты общежития.

- Ну что, соучастники? – спросила я, когда мы вернулись в нашу комнату. – Когда сдаваться пойдём?

- А это обязательно? – с надеждой спросила Соня. - Может пронесёт?

- Боюсь, что нет, - разочаровала я её. – Директор не сводил с нас глаз на протяжении всей своей пламенной речи. Так что, думаю, он прекрасно знает, что это мы. Я ведь права, Муся?

- Да, права, - потянулась кошка на кровати, - и права во всём. Лучше согласиться на предложение директора.

- Вот видите, - посмотрела на друзей. – Так что тут без вариантов.

- В таком случае, предлагаю не оттягивать неизбежное, - Андина встала с кислым выражением лица, и мы всё той же дружной компанией поплелись в административный корпус.

Дойдя до кабинета и постучав, мы предстали пред высшей властью сего учреждения.

- Ну и зачем? – спросил директор Сураг, когда мы выстроились в линию напротив стола, опустив головы.

- Так получилось, - решилась я на ответ. – Мы признаём свою вину и готовы понести наказание.

- Ну готовы, так готовы, - слишком уж хитро и весело ответил директор. Но больше всего меня удивило отсутствие какой-либо поучительной речи. – Значит, по два часа после занятий будете работать на скотном дворе и помогать на кухне во время ужина. И на бал вы пойдёте не как студенты, а как обслуживающий персонал. Всё понятно? – мы дружно кивнули. – В таком случае, вон отсюда, и чтобы ни одной жалобы, иначе вылетите из Академии быстрее, чем успеете сказать “ой”.

Мы пулей покинули кабинет, радуясь, что отделались лёгким испугом и, можно сказать, смешным наказанием. С того самого момента потекла тяжёлая студенческая жизнь. Занятия, хозяйственный двор, кухня. Но наказание не отменяло дополнительных занятий с опекунами и наставниками.

Я посещала уроки в библиотеке и кабинет профессора Интома, по три раза за один вечер откручивая время назад. Но хуже всего мне давались обязательные часы с Сидом. Он стал холодным и жестким. Теперь отказывался что-либо объяснять и за любую, даже самую маленькую ошибку, ругал на чём свет стоит, не забывая указывать мне моё место в этом мире.

Работа на заднем дворе не давала возможности пообщаться с друзьями, а до общежития мы доползали без задних ног, без малейшего желания двигаться или разговаривать. Так что единственное место, где мы могли перекинуться парой слов, была кухня.