Книга Герцогиня из приюта, страница 200 – Наталья Варварова

— И Бартоломью Крейден сказал, что после мой свадьбы ты не оставил этой своей привычки.

Кристиан криво улыбнулся.

— Заметь, Белль, дознаватель не утверждал, что на отборах я соблазнял невинных овечек. Но он произнес свою тираду с таким отвращением, что ты восприняла это именно так… Отец Барта служил управляющим у моего отца. Ни папаша, ни сын не появлялись на Вилле, потому что Крейден занимался южными регионами Ланвиля. Но даже оттуда он сделал совершенно верный вывод, что мой родитель — редкая сволочь. Крейден уволился до того, как князь окончательно свихнулся. Вслед за отцом Барт вынес стойкое убеждение, что те, кто имеют высшую власть и деньги, практикуют отвратительнейшие безумства. Такие, на какие у обывателя, не хватит ни средств, ни фантазии… Если ты с детства брал все, что желал, то дальше неизбежно пробовал что-то другое. Что-то более острое. А предела практически нет. Не замечая этого, охотник за ощущениями гниет изнутри. Превращается в выродка, не способного получать эмоции естественным путем.

Я допускала, что это могло быть правдой. Как-то, когда муж с Патриком думали, что я уснула в своем кресле, — в момент очередного ухудшения меня вывезли на вечернюю прогулку — де Труи, хихикая, рассказывал, что у правителя Азарии имелся тайный гарем, объединенный с конюшней и зверинцем.

— Для воина это смерть, — вдруг сказал Крис. — Настоящего воина ведет его душа. Пылающая страсть. Если внутри тебя тлеют головешки, в бою ты не оторвешься от земли.

— Не смей сравнивать себя с ними, — тихо оборвала его я. — У тебя никогда не было проблемы, где взять эту страсть. С переизбытком силы, с контролем над ней — да. С чувством вины, связанным с тем, что ты вообразил себя ответственным за родителей, — видимо, тоже. Но не с тем, чтобы высечь искру… Те, о ком ты говоришь, всего лишь слизняки. А ты воин. Ты был им до нашего знакомства. И сейчас ничего не изменилось.

Кристиан рассмеялся.

— Ты не годишься в обвинители, Белль. Ты настоящая женщина. Ты всегда дарила мне крылья. Даже когда я вел себя, как ничтожество… Давай же вернемся к нашей стыдной сказке. Давным-давно болтался по объединенным королевствам один пресыщенный… чудак. Он редко влюблялся, а остывал, напротив, чересчур быстро. Сам чудак связывал это с перепадами силы. Несколько раз его энергетические раны не оставляли лекарям надежд, но этот… зачем-то выживал. Как ему потом объяснила прекрасная фея, проблема заключалась в том, что женщины падали к его ногам еще до того, как он входил в залу. Потому что его слава, титул, деньги и непомерное высокомерие ступали туда первыми…

— Кристиан!

— Хорошо-хорошо, Бель, не отвлекаюсь на фею…

И он принимался целовать мои ладони… Да с таким сказками мы до утра не закончим… Одна луна уже обогнала другую, указывая, что полночь давно миновала.

Мне все-таки удалось оборвать поцелуи — и закончили мы отнюдь не на ладонях. Небольшая тучка затянула нижнюю из лун, и я вспомнила о тенях. Затем — об обиженных девушках…

— Кристиан, — произнесла задыхаясь. — Ты же достаточно умен, чтобы не позволить тому, что сам же назвал сущим пустяком, стоять между нами.

Он смотрел на меня странно. Как будто думал, о чем-то своем. Затем он важно кивнул. Почти как на каком-нибудь приеме.

— Чрезвычайно, но далеко не всегда, Ваше Сиятельство. Я просто представил, что бы попросил вас… хм… исполнить, если сказка все же понравится… Фантазии затягивают, и я замечтался. Давайте, наоборот, мы претворим в жизнь любую вашу прихоть… С эротическим подтекстом.