Книга Зачарованная, страница 80 – Лора Таласса

– Мне понятна твоя точка зрения. – Я открываю глаза.

– Хорошо.

Он чмокает меня в кончик носа – и отпускает.

Я сажусь, глядя на него как на огромного хищника.

– Я хочу, чтобы ты ушел.

Если он останется, я, наверное, загнусь от обещанных им поцелуев – или, хуже того, не выпущу его из постели до тех пор, пока он не вытрахает из меня прощение.

Мемнон поднимается, великолепный в своей наготе. Рассеянный утренний свет любовно подчеркивает все изгибы и выпуклости его мускулистого тела.

Он мой.

Впервые от этой мысли у меня перехватывает дыхание.

Его волосы взъерошены после сна и секса, что придает ему очаровательный и несколько беззащитный вид. Ощущаю, как пальцы просто чешутся от желания зарыться в них; притянуть Мемнона к себе, поцеловать в шею…

Нет-нет-нет, Селена. Оставь эти мысли. Минувшая ночь больше не повторится. Все.

Вылезаю из кровати, натягиваю шорты и футболку. Напротив меня Мемнон накидывает рубашку, и я слегка морщусь, заметив на ее подоле большое пятно.

Больше не повторится, – твержу я как мантру. Может, если говорить это достаточно часто, все эротические взлеты и неловкие падения этой ночи сгладятся и я смогу относиться к случившемуся с должным безразличием.

Закончив одеваться, Мемнон подходит ко мне, поддевает пальцем мой подбородок, запрокидывает голову. Едва он касается меня, все мысли о безразличии мигом вылетают из головы.

Невозможно оставаться безразличной к Мемнону.

– Еще одно, Императрица.

– Что? – Взгляд невольно сползает к его губам, но усилием воли я все-таки заставляю себя посмотреть ему в глаза.

– Никому не рассказывай то, о чем мы говорили сегодня.

Думаю, он имеет в виду не только убийства, но и колдовские круги.

Я напрягаюсь.

– Но мне придется. Вечером я встречаюсь с ликан-тропами, чтобы обсудить, что я знаю.

Брови его поднимаются, натягивая шрам.

– У тебя назначена с ними встреча?

Местная стая предложила мне свою дружбу и защиту после того, как ты повесил на меня убийства.

О-о-о…

Мемнону хватает такта выглядеть немного смущенным.

Ну, тогда просто будь осторожна, – предупреждает он. Взгляд его тверд. – У семьи Фортуна глаза повсюду. Если кто-то из них узнает, что ты пытаешься выведать их секреты, мне придется убить очень многих, чтобы они не пришли за тобой. Полагаю, тебе ни к чему все эти… ненужные смерти.

Я едва дышу. Колдун сделает это – он ведь уничтожал целые армии. Несколько шпионов и преступников для него ерунда, а вот для меня… Эти смерти будут на моей совести.

Я могу приказать тебе никого не убивать.

Глаза Мемнона вспыхивают – верный признак, что я задела его за живое.

Прикажи – и я дойду до отчаяния, пытаясь защитить тебя. Но, est amage, не стоит доводить меня до такого.

С трудом подавляю дрожь. Под кожей моей родственной души живет монстр, который любит меня и только меня. И если этот монстр вылезет наружу, когда Мемнон не сможет убивать тех, кто мне угрожает, то будет бесконечно пытать, калечить, ломать разумы и тела, так что смерть покажется избавлением. Или он может избрать другую тактику, каким-то образом вынудив меня действовать.

– Я не оставлю тебя уязвимой, – говорит Мемнон, еще больше убеждая меня в моем мнении. – Еще одного Боспора я не вынесу.

Он имеет в виду тот последний бой, начавшийся с предательства его старейшего друга и ближайшего советника.