Книга Фабрика воспоминаний, страница 55 – Клелия Ренуччи

Антракт разрушил очарование. Джакомо заметил в третьем ряду Поля Девансьера, чьи усы были еще более ухоженными, чем прежде. Поль любезничал с девушкой, которая сидела рядом с ним. Непринужденность и обходительность мужа Орианы были отвратительны, и Габриэль сорвал с головы шлем, не желая больше видеть этого донжуана и ощущать негодование Джакомо.

Домой идти не хотелось, Габриэль позвонил Саре и предложил ей прогуляться по саду Тюильри. Наступала знойная ночь, темно-синяя Сена вспыхивала огоньками неспешно проплывающих речных трамвайчиков.

Сара ждала Габриэля под триумфальной аркой на площади Каррузель, прислонившись к розовой мраморной колонне. Она выглядела прекрасно в своем платье бронзового цвета и держала в руках «Прогулки одинокого мечтателя» Руссо.

— Интересный выбор, — прокомментировал Габриэль, который подошел со стороны моста Искусств и сделал круг, чтобы застигнуть Сару врасплох.

Она была настолько поглощена чтением, что не заметила его приближения.

— Спасибо на добром слове… Кстати, специально ради тебя перечитываю! — сказала Сара и похлопала его книжкой по плечу.

— Ради меня? Хм, а я, кажется, ее толком и не читал, так, пробежал по косой во время учебы.

— Я пытаюсь понять твою непреодолимую, авторитарную и деспотичную потребность погрузиться в романтизм.

— И это говорит особа, которая не может без слез прочесть «Воспоминание о ночи четвертого»? Как же оно начинается? Ага, вот. — Габриэль напустил на себя серьезный вид и вперился глазами в Сару. — «У этого ребенка две пули в голове, дом был достойным, скромным, с цветами во дворе…»^[10]

Сара посильнее стукнула его книгой по плечу, и они уселись на одну из каменных скамей, обращенных к Лувру и освещенной пирамиде.

Габриэль декламировал поэму Гюго, Сара слушала его рассеянно, думая о предостережениях Аделаиды и Клаудии. Наконец она схватила Габриэля за руки, посмотрела ему прямо в глаза и воскликнула:

— «Ипполит пред любовью склонил свою выю! Он другую избрал! Любит он Арикию!»

Габриэль отпрянул и потрясенно уставился на Сару.

Та горько улыбнулась.

— Чувствую себя героиней «Федры». Чем ближе я подбираюсь к тебе, тем энергичнее ты отдаляешься. Возможно, в конечном итоге ты и затаишься в углу сцены, как сын Тесея, но… — Она на миг умолкла, дрожа как в лихорадке и сверкая глазами. — Я надеялась, что сумею урезонить тебя нынешним вечером, по крайней мере, я обещала это Аделаиде, которая считает тебя ненормальным. Если человек влюблен, от разговоров никакого толку, нужно действовать, чем я и хочу сейчас заняться.

Она прильнула к Габриэлю и целовала, не отпуская его ускользающие губы, пока Габриэль не сдался и не поцеловал ее в ответ. Небо вдруг потемнело, стала надвигаться гроза.

— Это она, — произнес он, резко отстраняясь. — Это она.

Сара в замешательстве попыталась проследить взглядом за пальцем Габриэля, указывавшего в сторону садовых аллей, по которым прогуливались продавцы Эйфелевых башен и фосфоресцирующих летающих шаров, а также несколько парочек.

— Это она, — оторопело повторил Габриэль и убежал, не сказав больше ни слова.

Сара последовала было за ним, но передумала и снова села на скамью, а Габриэль тем временем подлетел к женщине в светлом пальто. Он схватил ее за руку, та сердито вырвалась, тогда Габриэль извинился и пошел обратно. Вернувшись, он плюхнулся рядом с Сарой и обхватил голову руками.