Книга Благословение небожителей. Том 4, страница 133 – Мосян Тунсю

Тем временем за каменной стеной Инь Юй в маске демона расхаживал туда-сюда.

– Хочешь выбраться? – наконец спросил он, намеренно изменив голос до неузнаваемости.

– Хочу, – кивнул Цюань Ичжэнь.

– Хорошо. Смотри сюда! – И он молниеносно ударил лопатой Циина по голове!

Раздался глухой звук, и бог войны обмяк.

– Не может быть! Он взял и убил Циина?! – не поверил Се Лянь.

– Гэгэ, не волнуйся, он не умер. Всего лишь потерял сознание, – усмехнулся Хуа Чэн.

Инь Юй опустил лопату и тяжело вздохнул. Похоже, он принял решение: снова взмахнул артефактом и принялся вызволять Цюань Ичжэня из стены.

Се Лянь понял: если бы Инь Юй напрямую спас Циина, то не смог бы с ним справиться. С большой вероятностью он бы выдал себя. Их отношения нельзя было назвать простыми – столько всего накопилось, – так что проще было сделать вид, будто бывшие соратники не знакомы вовсе.

– Саньлан, а нам не пора выбираться? – поинтересовался принц.

– Хочешь уйти? Так скоро? – Казалось, Хуа Чэну и здесь неплохо.

Се Лянь не знал, смеяться или плакать.

– А как же иначе? Или ты собираешься здесь поселиться?

– Почему бы и нет, если гэгэ рядом. Ладно, шучу.

Князь демонов вернул себе серьёзный вид и прикрыл Се Ляню уши ладонями.

– Для чего это? – спросил принц.

– Мне лень снова ползти через эту массу – проще взорвать её, – улыбнулся Хуа Чэн.

Се Лянь забеспокоился, как бы взрывом не задело других пленников скального монстра.

– Подожди! – Он изменился в лице.

Хуа Чэн тоже нахмурился и опустил руки.

– Ты слышал? – через мгновение прошептал принц.

– Да, – мрачно ответил Хуа Чэн.

С одной стороны раздавались удары лопаты, которой Инь Юй дробил камень, с другой – чей-то голос, причём доносился он не от серебряных бабочек, а прямо из стены, будто говорящий вплотную прижался к ней.

Принц затаил дыхание и в прерывистом бормотании смог уловить отдельные слова: «съел», «вышние Небеса», «бог войны». Сердце Се Ляня забилось быстрее, он взглянул на Хуа Чэна, и они двинулись на звук. Голос принадлежал мужчине, после каждой фразы он делал паузу, словно разговаривал с кем-то, однако принц не слышал его собеседника – возможно, тот находился дальше от стены.

Се Лянь с Хуа Чэном подошли ближе, и, хотя слова по-прежнему звучали не совсем чётко, принц разобрал:

– Его высочество здесь. Я не хотел идти на такой шаг, верю, ты тоже, но его уже не спасти.

«Меня? Почему меня не спасти? А этот голос…» – задумался Се Лянь.

Он был ему хорошо знаком: принц не раз слышал его, только очень, очень давно. За годы воспоминания поблёкли, но в тот момент, когда Се Лянь изо всех сил напрягал память, прозвучала ещё одна фраза:

– Пусть для него всё закончится здесь.

Принца как молнией ударило. Губы его зашевелились, и он беззвучно прошептал:

– Советник?!

Голос за каменной стеной был в точности таким же, как у советника Сяньлэ!

Мосян Тунсю стала настоящей звездой жанра даньмэй. На её счету уже несколько произведений, получивших признание не только в Сети. В 2014-м писательница заключила контракт с крупным порталом интернет-литературы «Цзиньцзян».

Есть несколько версий происхождения псевдонима автора. Дело в том, что писать романы она начала ещё во время учёбы в Цзинаньском университете. Мать хотела, чтобы дочь стала экономистом, но та рвалась на филфак. Сама она шутила, что одна её рука в туши (Мосян – ароматная тушь), а вторая держит медные монеты (Тунсю – медь, тоже ароматная).

По другой версии псевдоним писательнице дала сама мама. В Китае есть обычай определять будущее ребёнка с помощью набора предметов, символизирующих разные профессии. Мосян схватила одной рукой тушь, а другой – деньги.