Книга Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 2, страница 128 – Мосян Тунсю

Юэ Цинъюань внезапно открыл глаза, и Ци Цинци тут же забеспокоилась:

– Глава школы, вы… в порядке?

Тот покачал головой, устремив взгляд на Ло Бинхэ.

– В прошлом, когда демоны атаковали хребет Цанцюн, вы, ваша милость, были одним из тех, кто сражался в поединке за честь родной школы, а ваш учитель тогда в одиночку взял на себя оборону всего пика Цюндин. Кто же мог подумать, что годы спустя вы сами поведёте демонов на приступ, чтобы разорить взрастившую вас школу?

– Я бы не стал этого делать, – равнодушно ответил Ло Бинхэ, – если бы вы первыми не преступили границы.

Ци Цинци гневно фыркнула:

– Ха-ха! Вы только послушайте – «первыми переступили границы»! И это говорит неблагодарная тварь, предавшая свою школу! Мало тебе было укусить вскормившую тебя руку, заставив своего учителя уничтожить себя у тебя на глазах, так даже после смерти ты не даёшь ему покоя! Кому ведомо, какие мерзости ты вытворял с его телом? А теперь ещё осмеливаешься бросать нам в лицо обвинения – и кто после этого перешёл границы?

Казалось, Ло Бинхэ вовсе не слышал её брани.

– Кто следующий? – бесстрастно произнёс он. – Если никто не вызовется, я намерен низвергнуть табличку с названием школы.

Эти слова так поразили Шэнь Цинцю, что он невольно вскинул голову, глядя на воздвигнутую высоко над землёй горизонтальную табличку: выгравированные на ней иероглифы «Цанцюн» были начертаны рукой самого основателя. Эта табличка была настолько древней, что сделалась лицом их школы, а потому снять её было всё равно что отвесить пощёчину всему хребту Цанцюн. Когда много лет назад Ша Хуалин опрометчиво устроила набег на пик Цюндин, она также собиралась сорвать табличку, чтобы представить её в мире демонов в качестве трофея.

– Хочешь драться – так дерись, – рыкнула Ци Цинци. – Сперва ты предал огню одну из наших горных обителей, затем разрушил ворота, теперь собираешься сорвать табличку – чего ты этим добиваешься? Отхватываешь по кусочку вместо того, чтобы действовать напрямик?

– Шимэй Ци, сохраняй спокойствие, – остановил её Юэ Цинъюань, поднимаясь на ноги. Хоть его позиция была явно проигрышной, он не позволял себе ни малейшего проявления слабости, чтобы тем самым не подорвать боевой дух товарищей. – Бессмертное тело шиди Цинцю помещено в главный павильон. Он принадлежал пику Цинцзин моей школы, и, чтобы его душа пребывала в мире, ему надлежит покоиться бок о бок с другими главами своего пика. Сколько бы усилий ни затратила ваша милость, вам не удастся наложить руки на тело нашего брата, пока дышит хоть один из нас.

– Так тому и быть! – в один голос отозвались его товарищи.

Подобное развитие событий Шэнь Цинцю предвидел с самого начала – потому-то и поспешил на хребет Цанцюн при первой же возможности, зная, что его собратья костьми лягут, защищая его тело.

Уголок губ Ло Бинхэ приподнялся в зловещей улыбке.

– Сам я не стану вредить хребту Цанцюн, – опустив голову, неторопливо произнёс он. – Равно как от моих рук не падёт ни один из его адептов. Но у меня нет недостатка во времени, так что я подожду.

Это «подожду» стальными когтями царапнуло по сердцу Шэнь Цинцю.

Ло Бинхэ не из тех, кто станет скрывать истинные намерения за учтивыми словами. Когда у него достаточно грубой силы, он не будет терять время на дипломатические изыски. Если ему было что-то нужно от какой-то из школ, он прибегал к самым безыскусным методам: резне и истреблению всех её последователей, а затем попросту забирал желаемое. Едва ли он потратил целых два дня на окучивание хребта Цанцюн лишь потому, что у него не нашлось занятия поинтереснее, – скорее, он и вправду чего-то ждал.