Книга Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 3, страница 114 – Мосян Тунсю

– Я говорил им, что с шисюном Шэнем всё в порядке и он просто спит, – улыбнулся Му Цинфан. – Теперь-то вы мне верите?

Смущённый таким вниманием, Шэнь Цинцю указал главам пиков на сиденья и, заметив, что холодный взгляд Лю Цингэ так и рыщет по всем закоулкам, окликнул его:

– Шиди Лю, я здесь!

Повернувшись к нему, тот бесцеремонно потребовал:

– Кто тут был только что?

– Глава школы недавно ушёл, – отозвался Шэнь Цинцю, вновь указывая ему на сиденье.

Стоило ему взяться за чайник, как Мин Фань сорвался с места, чтобы помочь учителю, но был остановлен его взглядом, велящим не вмешиваться. Когда Шэнь Цинцю налил всем чай, Лю Цингэ наконец сел и отпил из своей чашки.

– Ну разумеется, это был глава школы, – подтвердила Ци Цинци. – Судя по твоему лицу, шиди Лю, я уж решила было, что ты ожидал найти здесь Ло Бинхэ.

Хоть её слова не несли в себе скрытого смысла^[144], Шэнь Цинцю натянул очередную фальшивую улыбку, от обилия которых уже начинали ныть щёки:

– Да разве такое возможно?

Весьма неделикатно шваркнув чашку о стол, Ци Цинци вскинула на него взгляд:

– И то верно. Ведь если бы этот Ло Бинхэ осмелился явиться на хребет Цанцюн, то уж мы бы ему показали, будь уверен!

– Для начала стоило бы убедиться, что он в ответ не покажет нам, – как бы между прочим заметил сидящий рядом Му Цинфан, пряча кисти в рукава.

Шэнь Цинцю не смог сдержать смешок, и Ци Цинци уставила на него обличающий перст:

– Совести у тебя нет, вот что! Смешно ему, видите ли, – и это после того, как мы от беспокойства за тебя чуть с ума не посходили! Вот что я скажу тебе, Шэнь Цинцю: хорошо, что ты наконец взялся за ум и вернулся к своим шисюнам и шиди, потому что если бы ты вновь ушёл с Ло Бинхэ, ни слова не сказав, то я первой позаботилась бы о том, чтобы очистить зёрна от плевел, – и посмотрела бы, останутся ли у тебя после этого силы смеяться!

Пусть Шэнь Цинцю и понимал, что ею двигала забота о нём, эти слова прозвучали столь резко, что у него возникло впечатление, будто Ци Цинци, схватив за горло, припёрла его к стенке. Окружённый этой толпой народа, попивающей чай да лузгающей семечки – даже Лю Минъянь умудрялась как-то делать это, не снимая вуали, – Шэнь Цинцю почувствовал себя выставленным на всеобщее посмешище. Не без причин опасаясь своей боевой подруги, он поспешил сменить тему:

– Как себя чувствует глава школы? Он уже исцелился от полученных ранений?

– Можно и так сказать, – ответил Му Цинфан с таким видом, словно едва удерживался от горестного вздоха.

– Если бы не нежелание шисюна обнажать меч без крайней необходимости, – не унималась Ци Цинци, – и если бы весть о вторжении не прервала его уединённую медитацию, Ло Бинхэ ни за что не ушёл бы безнаказанным после таких бесчинств! Но задержись ты хотя бы ненадолго – как знать, может, Сюаньсу вновь явил бы себя миру!

При этих словах сердце Шэнь Цинцю забилось сильнее, ведь самому ему никогда не доводилось лицезреть Сюаньсу, равно как и прочесть о его появлении в оригинальном романе. Что за человек этот Сян Тянь Да Фэйцзи – скрывает всё, что связано с легендарным мечом, будто военную тайну! Одни раскаты грома без единой капли дождя^[145]: ждёшь этого момента, ждёшь, а в итоге получаешь такую подставу!

Юэ Цинъюань, видите ли, ни с того ни с сего был пронзён десятью тысяч стрел – и всё тут! Помашите ручкой!