Онлайн книга «А не как Лёнька!»
|
Мы с Лёней переглянулись, подумав об одном и том же: Богдан говорил про нас… Он не сопоставил эту историю с тем, что рассказал ему Саша, но явно рассказ Майского убедил Богдана найти Маше замену и как можно скорее, поскольку бросать парня наедине с призраками было бы слишком халатно и жестоко. — Он говорит про Ирку Истомину! — возмутился Сыроежкин и выкрикнул в сторону Богдана: — Да, я ей нравлюсь! Думаю, она даже любит меня, так что держитесь от неё подальше! Но ни присутствия Лёньки, ни его гнев никто так и не заметил и не почувствовал. И потому влюблённый преподаватель продолжил излагать данные, которые успел собрать: — Маш, я всё узнал: парню этому она нафиг не сдалась, он её и не замечал никогда. У него другая есть, — на этом месте я скривилась: ещё один тип, считающий меня Лёнькиной девушкой. Отвратительно! — С той девчонкой они как раз с трассы и слетели. Но не это главное: прогнозы хреновые… — Хреновые? — хором переспросили мы с Лёнькой, переглянувшись озадаченно. — Понимаешь? — продолжал Богдан. — То есть, ловить этой Ире вообще нечего! Этот коматозник либо умрёт, либо вернётся к жизни, но Ира ему всё равно не нужна. Надо их просто познакомить с Пушкиным, и всё! Они ж оба хорошие ребята. Преданные. Добрые. И, главное, одинокие! Слушать его было крайне неприятно, но в то же время приходилось признать, что он прав. В чём-то… Эта мысль так пугала, что думать её не хотелось, и потому и я, и Лёня прогнали её в надежде, что она не вернётся. Но именно такие мысли: разрушающие, вредные возвращаются всегда… — Сашка не такой, — вздохнув, вспомнила о препятствии Маша, но уже расслабленно положила голову на плечо любимого: она больше не считала, что он одержим и несёт чушь, и обдумывала его предложение всерьёз. — У него, пока я есть, никаких отношений новых не будет… Да и, боюсь, недостаточно, чтобы он встретил хорошую девушку. Раз у неё в голове и сердце другой, она вряд ли на нового знакомого перекинется… Тут мы с Лёней Машу полностью поддерживали, потому что Сыроежкин не хотел так нелепо терять Иру, а я — Сашу. Хотя, с Майским казалось проще: его мы могли предупредить… — Маш, тут главное: вовремя его бросить. — Не сдавался Богдан, которому явно его идея нравилась всё больше и больше. — Да, он не влюбится в Ирку сразу. И она в него — тем более, но! Надо, чтобы они просто встретились и пообщались, начали знакомство…. А там мы уж подсуетимся и сделаем, чтоб знакомство продолжилось. И в итоге, когда ты его бросишь, он будет знать, к кому пойти со своим горем. И Ира будет знать, кто поддержит, если коматозник всё же определится с миром, в котором будет дальше. Это ж отличный план! — Я уже определился! — огрызнулся в ответ Лёнька. — И сам ты коматозник! Я промолчала: это слово мне тоже казалось каким-то обзывательным, так что хорошо, что Богдан применял его в основном к Лёньке. — Ладно… — пожала плечами Маша, и Богдан поцеловал её в губы, радуясь, что их общее дело, наконец, сдвинется с мёртвой точки. — Отлично, — кивнул он, закончив поцелуй. — Итак, план такой… Мы с Лёней слушали и наполнялись решимости испортить всё, что задумал Богдан. Отчего-то перспектива потерять Иру и Сашу так пугала нас, словно они были единственными, что удерживало нас от забытья. Казалось, вот сейчас Майский станет общаться с Истоминой, и конец всему: он перестанет нас видеть и чувствовать… Мы больше не будем нужны ему, и способность общаться с нами у него пропадёт. |