Книга Героиня второго плана, или Попаданка в царстве гномов, страница 237 – Светлана Шёпот

Она вцепилась в широкие плечи, ощущая, как ее всю трясет.

Отстранившись, Грон положил руку ей на голову и посмотрел прямо в глаза.

— Я скучал, — произнес он, забирая ее дыхание себе.

Ольга сглотнула и улыбнулась, чувствуя, как ее губы подрагивают от нахлынувших эмоций.

— Я тоже, — шепнула она и прильнула к нему всем телом.

Так они и стояли какое-то время, словно не желали расставаться ни на миг. Но холод сделал свое дело. Ощутив, как жена начинает дрожать, и явно не от возбуждения, Грон быстро повел ее обратно в замок, из которого она вылетела, забыв накинуть верхнюю одежду.

— Это нечто грандиозное, — делился он своими впечатлениями вечером, когда гномы, пришедшие вместе с ним, и эльфы все-таки организовали приветственный пир. — За такой короткий срок тебе удалось построить настоящее чудо.

Ольга смутилась. Она настолько привыкла к городу, что не воспринимала его чем-то выдающимся. Наверное, для этого следовало отстраниться и взглянуть со стороны.

— Спасибо, — поблагодарила она, морщась.

— Что такое? — встревожился Грон. Он держал руку жены, не желая отпускать ее ни на минуту.

Ему с большим трудом удалось просидеть в царстве так долго. Уже на следующий день после ухода Ольги он начал скучать. В итоге это дало ему дополнительный стимул закончить с делами в самые короткие сроки.

Как бы ему ни хотелось отказать сильфам в сотрудничестве, он был вынужден договариваться с ними. Приняв новую делегацию, Грон долгие недели вел переговоры, не желая больше ничего уступать.

Когда с сильфами было закончено, к нему начали стекаться сообщения о проявлениях спонтанной магии гномов. Грон был очень удивлен.

Не так давно старой магией не обладал никто, кроме Ольги. Правда, после снятия печати и сам Грон владел чем-то похожим. Он мог управлять камнями, слышать землю, но такой четкости и виртуозности, как у жены, у него все-таки не было. Про остальных гномов не было и речи.

И вот теперь Грон слышал, как старая магия то и дело вспыхивала в ком-либо, словно печать, сдерживавшая ее в телах королевской семьи, не давала магии распространиться и в остальных гномах.

Совет снова попытался возразить, испуганно уверяя всех, кто готов был слушать, что подобное приведет к беде. Но Грон не желал больше сковывать свой народ и запер самых рьяных ораторов в темнице.

Сами гномы были в восторге. Их сила и близко не могла сравниться с мощью Ольги или Грона, но даже такая слабая магия казалась им настоящим чудом.

Король в их глазах приобрел статус настоящего божества. Членов совета многие гномы начали попросту презирать за то, что они хотели сделать.

Гномы внезапно поняли, что действия жадных до власти советников украли у них настоящую свободу. Их суть, то, чем они являлись.

Магия была чем-то особенным, чем-то невероятно родным и близким, важной частью их самих. Когда ее не было, они не понимали этого, но, когда она вернулась, гномы плакали, осознавая, какой огромный кусок был оторван от них.

— Что за запах? — спросила Ольга, окидывая стол таким взглядом, будто там находилось нечто омерзительное.

В какой-то момент она едва не позеленела, а потом вскочила и унеслась в сторону уборной.

Грон и сам побледнел. От одной мысли, что жена заболела, пока он сам решал различные проблемы своего народа, ему стало дурно. Он даже думать не хотел, что недомогание могло быть чем-то серьезным.