Книга Слабость Берсерка, страница 40 – Дарья Верескова

Двое наёмников попытались напасть на него со спины. Один прыгнул с мечом, другой тянулся к нему с кривым кинжалом — но Иво встретил их, словно заранее чувствовал, откуда будет удар. Схватив первого за лицо, он сжал череп с такой силой, что раздался хруст, а второго ударил коленом в живот — с такой мощью, что тот вылетел за границу тропы. Лишь тогда он выхватил топор и, тяжело дыша, обернулся к третьему — тому, что был облачён в плотную кольчугу. Удар пришёлся в шею с такой яростью, что кольчугу смяло, и она врезалась в тело наёмника под его дикий, рвущий воздух крик.

Недалеко от херсира держался Гримир. Он заметно хромал, не мог поднять левую руку, но не отступал — кричал, прикрывал Иво щитом. Один из ударов пришёлся Гримиру в бок — он согнулся, но не упал. Напротив, встал, ударил врага щитом, сбил с ног, и, когда тот рухнул, опустил на него тяжёлый край щита. Иво ничего не сказал — лишь метнул на Гримира короткий, острый взгляд — и вновь ринулся в бой.

Я стояла выше по склону, чувствуя, что должна что-то сделать. Они буквально тонули в толпе нападающих — многие из защитников Ашенхолда были ранены или и вовсе погибли, а берсерков всё ещё не было видно, перевал находился на достаточном удалении, после множества развилок. Хотя я, конечно, надеялась, что они последуют за мной, если я окажусь здесь раньше.

Хаотично озираясь, я заметила бревно — то самое, на котором мы когда-то, словно вечность назад, сидели по пути в Ашенхолд. Подбежав к нему, я попыталась подтолкнуть его.

Когда у меня не получилось, я села на холодную землю и сдвинула его с места ногами — так, чтобы оно покатилось вниз по склону, сминая кусты, набирая скорость, сшибая попавшихся на пути наёмников. Раздалось несколько коротких криков, пока я слышала, как дерево сталкивалось с живой плотью на огромной скорости.

И тогда небо прорезал рык.

Тот самый, что звучал в пещерах.

Они появились из ниоткуда, словно сама ночь породила их. Голые, с телами, покрытыми шрамами и кровью, с жёлтыми глазами, которые почти светились в темноте — и этот свет внушал окружающим нечеловеческий ужас. Их было немного — не больше дюжины. Один из них, тот самый, с кем я разговаривала и кто когда-то принёс мне кролика, ударил наёмника с такой силой, что тот взлетел, словно тряпичная кукла, и врезался в ближайшее дерево со страшным треском костей. Другой вцепился когтями в горло противника и тряс его, как зверь — дичь.

— Это не люди! Нас разорвут! — кричали напуганные наёмники, многие из которых теперь пытались убежать, в то время как другие попадались в руки берсерков, жаждавших крови.

Дикие крики почти беспрерывно разрезали ночь, заставляя меня ежиться, но одновременно… я просто хотела убедиться, что Иво в порядке. Он был ранен, покрыт кровью, и я боялась, что в суматохе его добьют.

Поэтому я быстро спустилась по скользкому склону, иногда падая прямо в грязь, но тут же вставая и держась за кустарники, где это было возможно. Сердце, по ощущениям, колотилось где-то в горле, и я почти не слышала безумных криков боли, раздававшихся повсюду рядом со мной. Только краем глаза замечала страшные тени, метавшиеся от одной напуганной жертвы к другой.

Берсерки действительно были страшной силой. Даже в малом количестве.

— Иво! — крикнула я херсиру, всё так же окружённому наёмниками, впрочем, их было уже меньше, чем прежде. — Сзади!