Книга Помощница Его Величества, страница 27 – Дарья Верескова

Как и всегда.

— Вы решили вернуться, — произнёс он, жадно вдыхая её запах, пытаясь уловить в нём её состояние.

Осторожный взгляд прозрачных светлых глаз, таких ярких на фоне белоснежной кожи и чёрных волос, — она просчитывала самый выгодный для себя ответ.

И это доводило до безумия.

Она никогда не была с ним до конца откровенна. Всегда строила планы, всегда старалась просчитать всё на несколько шагов вперёд.

— С вами всё в порядке, Ваше Высочество? — вместо ответа спросила она.

Каэлис едва сдержался, чтобы не схватить её, не увести прочь, не потребовать объяснений: какого демона она решила встать между ним и какими-то дурацкими осколками?

Женщина — вставшая между ним и «опасностью»… Хрупкая, миниатюрная, со спящим зверем и слабой регенерацией. О чём она вообще думала? И думала ли?!

Но, похоже, ни осколки, ни внешняя опасность её по-настоящему не беспокоили. Она боялась его. Боялась того, как он отреагирует на её кровь, на её близость. Она не могла не почувствовать его в тот момент, когда произошёл взрыв глиняного горшка, не могла не понять, насколько он был близок к тому, чтобы потерять контроль.

Пометить её прямо на глазах у всех. Навсегда закрепить за ней в глазах придворных определенный статус, которым гордились бы многие другие.

Её кровь всё ещё была на его руках. Вкусная, запретная, заставляющая его зверя брать главенство.

— Да, — ответил он тихо, взглядом давая понять, что ей не о чем волноваться. — Никогда не вставайте между мной и опасностью, леди Валаре. Вы мой ритуалист, а не гвардеец, не стражник. Если подобное случится ещё раз…

— Я поняла, Ваше Высочество, — произнесла Миолина.

Ему показалось или в её кристальных глазах действительно мелькнули разочарование и обида? Она ведь пыталась защитить его. В этом и заключалась роль каждого придворного, именно такую клятву они приносили при вступлении во дворец.

Перед кронпринцем выступала одна из участниц отбора, симпатичная леди Вал-Миррос, и выступала неплохо, демонстрируя трюки с голубями и платками. Но всё, о чём думал Каэлис, — это о том, насколько леди Валаре расстроена его словами.

И была ли расстроена вообще?

На её розовых губах застыла лёгкая улыбка. Она даже не смотрела на него — наблюдала за выступлением участницы, в то время как многие смотрели именно на неё.

Любая нормальная леди после ритуала неудачи, после удара осколков, пребывала бы в сильнейшем напряжении и расстройстве.

Но Миолина Валаре нормальной не была.

Она не жаловалась, не колебалась, не позволяла себе слабости. Всегда — идеально спокойная, идеально собранная, идеально подготовленная к каждому ритуалу. Безупречна.

Каэлис порой сомневался, чувствует ли она вообще хоть что-то… пока не услышал, как она попросила уйти, там, в графстве.

Пока не увидел, как её трясло. Пока не понял, что в ней горело то же безумие, что и в нём. Впрочем, даже если бы нет — он всё равно не смог бы тогда остановиться.

— Леди Лианна Бэар и леди Аделаида Кейн! — громко объявил лорд Крамберг, и Миолина, сузив глаза, вперилась вперёд.

Конечно… леди Кейн была её подругой в академии.

Каэлис хотел бы этого не знать — но не получалось. Информация о Миолине запоминалась против его воли, даже мельчайшие детали откладывались в памяти.

Во внутренний двор вошли две участницы, и до Каэлиса донёсся отголосок их запаха — он чувствовал его даже на расстоянии, даже на открытом воздухе. Сейчас, во Времени Зова, обострённые чувства подсказывали ему слишком многое.