Книга Освобождение Луки, страница 59 – Виктория Эвелин

Насколько известно клеканианцам, существовало только три совместимых вида. Диаски, которые живут на перенаселенной планете на расстоянии нескольких галактик, и чьи самки убивают своих партнеров после успешного спаривания. Риги, которые были мирными и робкими, но вымерли после того, как их планета была уничтожена астероидом десятилетия назад. Траксиане, от которых произошли Лука и его братья и сестры.

Ни траксиане, ни диаске не были заинтересованы в миграции в Клеканию, независимо от того, сколько раз правительство пыталось убедить их. Возможности для гетеросексуального клеканского мужчины были, мягко говоря, ограничены.

Будучи молодым самцом, Лука понимал, что найти самку, которую он мог бы назвать своей, которая ослабила бы свою бдительность и открыто любила бы его так, как его мать любила его отца, могло произойти только в том случае, если бы их вид был в безопасности от вымирания. Либо соотношение самцов и самок должно было стать более равным, либо супружество должно было внезапно вернуться после столь долгого отсутствия.

Будучи реалистом, он выбрал область исследований, которые, скорее всего, приведут к спасению его вида. Он решил, что наука, стоящая за продолжением рода, бесплодием и спариванием животных, будет его областью знаний.

Многие из его коллег посвятили свое время и усилия исследованию супружества, а не фертильности, чувствуя, что в этом и есть решение их проблем. Лука, однако, всегда был из тех, кто думает о будущем. Не имея достаточных доказательств обратного, он пришел к выводу, что их вид, должно быть, эволюционировал после спаривания. Спаривание следует рассматривать как нечто неизменное в прошлом, чтобы не запутывать современную прогрессивную науку.

И все же, вот она. Его пара, Элис.

Вопреки всем доводам разума, вселенная отдала ее ему, и что он сделал? Основываясь на пересказе Иззо, он схватил ее, увез и изнасиловал. Его шея горела от стыда при одной мысли об этом.

Он прокрался вперед сквозь кусты, чтобы лучше видеть. Несколько дней назад, когда он больше не мог выносить ноющее влечение, которое присутствовало в нем с тех пор, как он проснулся, и пока его братья были заняты своими делами, он позволил своему брачному инстинкту направить его в эти леса, как можно ближе к ней, не пересекая Жемчужное озеро.

Он не мог отвести взгляд, когда впервые увидел ее, смеющуюся с другими женщинами в их общем доме, беспокоясь, что, если он отведет от нее взгляд хотя бы на секунду, она исчезнет. Дом, в котором она жила сначала, был далеко от берега, и он мог видеть только внутренний дворик и часть кухни, но вчера, словно притянутая к нему неведомой силой, она переехала в дом, который стоял ближе всего к тому месту, где он сидел каждый день. Были ли это узы или глупая удача, которые заставили ее выбрать этот дом?

Он испытывал извращенное удовольствие, наблюдая за ней такой. Всякий раз, когда его охватывало чувство удовлетворения от того, что он рядом с ней, за ним немедленно следовало чувство вины. Противоположные чувства не были чем-то новым для Луки. Из историй, которые рассказывали ему братья, он знал, что они чувствовали то же самое.

Его мать, чистокровная траксианка, опозорила свой клан и семью, обратившись за помощью к клеканийцам и выйдя замуж за мужчину Линьяса. Часто Лука и его братья чувствовали, что их более первобытные траксианские стороны борются за признание. В то время как их лигнас наполовину управлял их мышлением и социальными навыками, их траксианская половина горела в них, как маленькие костры, ждущие топлива.