Книга Освобождение Луки, страница 26 – Виктория Эвелин

— Не заставляй меня использовать это, — тихо сказала она, поднимая дубинку, чтобы продемонстрировать свою точку зрения.

— Давай! — бросил он вызов, небрежно прислонившись спиной к холодному металлу. — Я никогда не отпущу этого отвратительного предателя или этих земных заводчиков.

Заводчики?

Она напряглась и снова посмотрела на видео с маленькой женщиной, которая все еще тихо плакала на своей кровати. Элис почувствовала, как часть ее существа сдвинулась с места. Ярость, о которой она никогда не подозревала, охватила ее.

Этих женщин забрали из их домов. Их забрали у их семей и, возможно, у их детей, и у этого мудака хватило наглости называть их заводчиками? Она выпрямилась и обратила свой холодный взгляд на Гишена. К своей радости, она заметила, как на его лице промелькнула тень беспокойства.

Все колебания и беспокойство, которые она испытывала, рассеялись. Единственным, что стояло на пути свободы и порабощения этих женщин, была она сама, и она скорее умрет, чем подведет их.

Сильный, уверенный голос, который лился из нее, когда она говорила, был незнаком даже ей самой.

— Ты скажешь мне, как их освободить, или я засуну эту дубинку тебе в промежность с такой силой, что ты больше никогда не сможешь размножаться.

Гишен на мгновение заколебался, но побледнел, когда она осторожно поместила стержень между его бедер и позволила пальцу зависнуть над кнопкой включения.

Она тщательно выговаривала каждое слово, когда спрашивала:

— Какая кнопка расстегивает его манжеты?

***

Лука

Запах паленых волос и плоти достиг его ноздрей, разбудив его. Лука попытался подняться на колени, чтобы поддержать свое тело. Его плечи болели от тяжести его бессознательного тела.

Паника заставила его резко выпрямиться, вся боль внезапно стала далеким воспоминанием. Что-то было не так, но его проклятый затуманенный разум не мог вспомнить, что именно. Ужас скрутил его внутренности узлом, когда он возобновил борьбу с неподвижными магнитными наручниками.

Воспоминание о резком крике всплыло в его сознании.

Моя пара! Кто-то причинил боль его женщине. Он обезумел от ярости, когда до него донесся горький запах ее страха.

Хотя ему все еще казалось, что он пробирается сквозь глубокую, мутную воду, чтобы привести в порядок свои мысли, его цели стали яснее. Ему нужно было освободиться, добраться до нее.

Он в отчаянии взглянул на свои наручники. Как долго он был без сознания? Куда она ушла? Он больше не чувствовал ее запаха.

Как только он отпрянул назад, готовясь сломать большой палец, проткнув его металлом, наручники расстегнулись, и его руки опустились. Мгновение он в замешательстве смотрел на свои запястья. Его кожа была обожжена и покрыта волдырями, но он мог различить слабые очертания синих полос, опоясывающих запястья. Где-то в глубине души он узнал, что это были за отметины.

Он встал, чувствуя, как силы возвращаются к нему десятикратно.

В этот момент с потолка донесся женский голос, заставивший его член затвердеть. Он не мог понять большую часть ее слов, но узнал голос своей пары. Два слова, которые она произнесла, выделялись: «Лука» и «дверь».

Он, спотыкаясь, направился к двери, пристально глядя в потолок, и почувствовал, что его внимание ослабевает. Услышав ее голос, каждый нерв внутри него затрепетал.

Он снова попытался прорваться сквозь свой заблокированный разум и найти рациональную, логичную часть себя, которая позволила бы ему найти ее.