Книга Тамара Васильевна меняет профессию!, страница 12 – Анжелика Роуз

А вот и она – моя лучшая подруга. Её взгляд! Такой я её никогда не видела. Она смотрела на меня, как на дикого зверя, который заслуживает быть пойманным и убитым.

Что я сделала, чтобы заслужить всё это?

Прямо передо мной стоял он. Ректор. Высокий, статный, красивый, как бог. Его мантия, расшитая серебряными рунами, казалось, впитывала весь свет зимнего солнца. Когда он заговорил, площадь затихла, ловя каждое его слово.

— Тайрия Фаэрис! – его голос, усиленный магией, эхом разнесся над толпой. – За преступления против магического мира, за кровь невинных, которую ты пролила, за покушения и предательство, ты приговариваешься к смертной казни!

— Казнить, казнить её! — взревела толпа, как единый зверь, готовый растерзать меня на части.

Я попятилась, но уперлась в чьи-то сильные руки. Двое магов в чёрных мантиях держали меня за плечи, толкая вперёд. Сердце колотилось, как бешеное.

— Это ошибка! Я ничего не делала! Это не я! – крикнула я, но мой голос утонул в рёве толпы. – Я невиновна!

И тут я почувствовала её – веревку. Грубая, тяжёлая пенька обожгла кожу. Петля.

Я судорожно дёрнулась. Нет, это просто кошмар, сон! Это не может быть правдой!

Я стояла на эшафоте. Прямо передо мной, над толпой, раскинулось зимнее небо, бледное, как смерть. Ветер гудел, раскачивая верёвку, и каждое его прикосновение было предвестником конца.

Дышать становилось всё труднее.

Толпа ревела, выкрикивая свою мантру "казнить!".

Но я уже не слушала. Не слышала… Я искала только его. Мой взгляд метался в отчаянии…

Перед тем, как…

Где ты?

Толпа казалась бесконечной. Лица сливались в одно безумное, злое пятно. Каждый взгляд был направлен на меня. В каждом — презрение, ненависть, торжество. Но я знала, что его глаза не такие. Они не могут, не могли быть такими...

Я искала глаза, которые когда-то обещали мне тепло. Те глаза, в которых я так отчаянно надеялась найти хоть каплю…

Где ты, Дариан?

И вот, наконец, я нашла его. Сердце на мгновение застыло, а затем заколотилось с новой силой.

Он стоял в стороне, чуть в тени. Его лицо было спокойным, но его взгляд...

Я замерла.

Да, в его глазах не было ненависти. Там была пустота! Бездонная и холодная, как зимнее небо над нами.

Сердце сжалось до боли.

Я запомню тебя иначе…. Запомню тёплый смех, мягкий голос, как ты касался моей руки…

Но теперь…

Теперь я была для него пустым местом.

— Казнить её! – вновь прокатилось по толпе.

А он все так же стоял, неподвижный, как статуя. Его лицо не дрогнуло.

Я отвернулась, не в силах больше выносить этот взгляд.

Подняла глаза к небу, чувствуя, как холодный ветер высушивает непролитые слезы.

Ректор поднял руку, призывая к тишине.

— Пусть это будет уроком для всех, кто осмелится предать наш мир!

Толпа затаила дыхание.

Я услышала звук, доска скрипнула под ногами.

Что-то с силой дёрнуло меня вперёд, и я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Острая боль пронзила шею, настолько сильная, что на мгновение весь мир сузился до этого ощущения.

А потом... Пустота.

Абсолютная тишина.

Темнота накрыла меня, как тяжёлое одеяло, и я растворилась в ней, оставляя позади ликующие крики толпы, холодное зимнее небо и равнодушные глаза того, кого так сильно любила.

Резкий вдох. Я открыла глаза. Зимний ветер сменился уютным теплом комнаты, а ледяные доски эшафота — мягкой кушеткой. Я машинально схватилась за горло и прокашлялась.