Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 70 – Вера Ширай

В свете камина её тело было совершенно открыто: каждая линия, каждый изгиб, хрупкость и женственность, спрятанная под маской упрямства. Она стояла перед ним — уязвимая и сильная одновременно.

Феликс не шелохнулся, он потерял счет времени. Мужчина просто сидел и смотрел, понимая, что то время, которое он выделил себе, чтобы решить, как поступить с женой, она безжалостно отняла.

Его взгляд скользил по её телу медленно, жадно. Мысли уносились к фантазиям: как он может подчинить её, заставить забыть гордость, как эти губы будут шептать его имя — не с вызовом, а с мольбой.

И вдруг она резко нагнулась, схватила халат с пола, и, закутавшись, посмотрела на него с такой яростью, что дыхание перехватило. На щеке блеснула слеза, и от этого её глаза засияли ещё ярче.

— Разве мужу нужно объяснять, зачем жена приходит к нему? — её голос дрогнул, но в нём звенела сталь. — Разве в обычных семьях не муж первым идёт к жене?

Ещё секунда — и слёз на её лице уже не было. Она будто стерла их вместе со своими эмоциями. Феликс медленно поднялся, обошёл стол и, остановившись рядом, облокотился на край. Он не перебивал, лишь смотрел внимательно, словно ждал: может быть, сейчас в порыве эмоций она скажет что-то, что до конца откроет её мотивы.

— Знаете… — её голос прозвучал твёрдо, но где-то глубоко внутри дрогнула едва слышимая нотка усталости. — Я поняла, чего вы хотите. Вы игнорировали меня так долго. Сослали в замок. Оставили нетронутой, без поддержки. Если это развод — хорошо. Жизнь на этом не закончится. Двор и титул мне не важны. Напишите ваши условия, и я подпишу.

Жена подняла подбородок, почти вызывающе, но в её глазах горела не дерзость, а отчаянное желание быть услышанной.

— Если вы уготовили мне монастырь… я не понимаю, за что, — продолжила она чуть тише, — но приму и это ваше несправедливое решение. Слышите?

Оливия резко развернулась и сделала несколько шагов к двери. И уже почти коснулась ручки, когда остановилась. На миг показалось, что она борется сама с собой. И всё же девушка повернулась к нему.

— Знаете… — её голос прозвучал устало, но глаза сверкали упрямым огнём. — Я сделала всё, что могла. Даже появляясь в моей жизни так редко, вы успели измучить и утомить меня.

— У меня дела. Возьмите.

Вот так просто. Две короткие фразы — и это всё, что он счёл нужным бросить собственной жене. Я стояла, глядя на него, и никак не могла понять, чем заслужила такое равнодушие.

Подарок, тот бархатный мешочек, я даже не открыла. Просто отбросила на край стола, словно боялась, что внутри окажется пустота, такая же, как в его словах.

В храме, когда судьба впервые связала нас, я мечтала совсем о другом. Тогда мне виделись совсем иные картины, другое будущее: я рядом с ним, мы вместе идём сквозь испытания, он постепенно влюбляется в меня, а я просто счастлива. Но вместо этого — холод.

В самых лучших моих фантазиях я представляла, что буду переживать о заговорщиках, о штурме замка герцога, о войне за королевство, о судьбах людей, о наших с ним жизнях. А на деле я занята другим. Я осторожно, как к дикому зверю, медленно и почти беззвучно стараюсь подступиться к собственному мужу.

Может, уехать в замок? Собрать свои вещи и сказать, что займусь делами — стеной, дорогами, обороной. Нашла истинную страсть в хозяйстве, хорошее оправдание. Да и мать его, вдовствующая герцогиня Терранс, наверное, по мне соскучилась. А он… он останется здесь, среди этих каменных стен и чужих людей, защищая королевство так, как умеет.