Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 143 – Вера Ширай

Когда я кончиками пальцев провела по их изгибу, он неожиданно резко — совсем не так, как подобало его привычной серьёзности, — попытался поймать мои пальцы зубами. Я вздрогнула от неожиданности, а затем, не сумев удержаться, рассмеялась.

В этот миг я остро осознала, что вечер оказался чересчур насыщен событиями. Моё сердце было переполнено чувствами, а разум — потрясениями. Психика просто не успевала справляться с этим наплывом эмоций, и, быть может, именно поэтому я сначала плакала, а теперь и смеялась так легко, как не смеялась прежде.

Он нежно взял меня за руку и повёл к кровати. Его движения были уверенными, но в них не чувствовалось ни спешки, ни грубости — только властность, которой невозможно было противиться. Герцог снял одежду и небрежно бросил её в сторону, словно этот жест означал конец всем разговорам.

Феликс сел на край кровати и притянул меня ближе. Пока его пальцы ловко распутывали завязки моего платья, я покрывала его лицо поцелуями: лоб, упрямый подбородок, губы, которые он подставлял мне с едва заметной усмешкой. Но больше всего меня завораживали его глаза — умные, проникающие в самую глубину, они раздевали меня быстрее, чем это делали его руки.

Я и не заметила, как всё больше теряла устойчивость, облокачиваясь на него, словно сама тянулась в его объятия. Когда он справился с последними завязками и помог мне освободиться от лишней ткани, я, поддавшись нахлынувшему чувству, толкнула его на кровать.

Муж лёг, покорно поддавшись моему движению, и мне почудилось, будто я слышала его тихий смех. В его глазах ещё мгновение назад играло веселье, но оно быстро растаяло, уступая место нарастающей страсти.

Мне нравилось нависать над ним, склоняться, целовать его грудь, ощущать тепло кожи под губами. Мои руки скользили по его телу: я могла задержаться на линии его шеи, опереться на широкую грудь или провести пальцами по рельефным мышцам живота. В каждом движении я ощущала особое наслаждение — мнимую власть, которой он позволял мне обладать.

Я сама решала, как прикасаться, куда тянуться, каким будет следующий шаг. И Феликс не торопился, сдерживал себя, давая мне шанс самой задавать ритм.

Когда наша близость подошла к концу, Феликс притянул меня к себе, не позволяя надеть ночное платье. Он уложил мою голову на свою грудь и обнял так крепко, будто хотел задержать меня в этих объятиях на всю ночь. Я слышала его тяжёлое, уравновешивающее дыхание и чувствовала тепло его тела, накрывающее меня лучше любого покрывала.

Его пальцы медленно скользили по моим волосам, перебирая пряди и наматывая их на свои пальцы, словно кольца. Это ритмичное, спокойное движение странным образом успокаивало, и я почти закрыла глаза, когда он подтянул край одеяла, заботливо закутав меня в него.

Его губы едва коснулись моего затылка, и он произнёс так тихо, что слова прозвучали тише его дыхания:

— Я честен с вами. Я принял все ваши условия.

Я приподнялась на локтях и удивлённо посмотрела на него.

— Я принял ваши условия ещё тогда, — повторил он чуть громче. — Те самые, что вы огласили в замке.

Я не знала, какие именно эмоции отражались на моём лице, но Феликс, похоже, принял их за недоверие. Поддавшись моему молчанию, он продолжил, его голос оставался спокойным и твёрдым:

— Я не ночевал в своей спальне и не пришёл к вам той ночью. Да, я не предупредил вас… но вам нечего опасаться. Поверьте, дом любовницы — это последнее место, где вы могли бы меня искать. — Его слова прозвучали уверенно, без тени сомнения. — Король обеспокоен движением Тёмных магов на севере, слухами о шпионах и возможной скорой войне.