Книга Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух, страница 137 – Вера Ширай

Я выдержала паузу. Голос мой остался спокойным, хотя сердце билось быстрее:

— Я не уверена, что доверяю вам. И не уверена, что вообще могу провести с вами ночь. Вы, милорд, сами приложили немало усилий, чтобы убедить меня в своём отношении ко мне.

— Приятно слышать такое высокое мнение обо мне из уст супруги— процедил он.

— Но, если вы выполните всё, о чём я прошу, я готова обсуждать вопрос наследников даже в браке… без любви. — последние слова давались мне тяжело.

Он смотрел на меня, будто я только что заговорила на древнем языке. Слегка приподнятые брови, холодный взгляд. Может, он считал всё сказанное полной чепухой?

— Вы ведь знаете законы Ордена? — наконец сказал герцог с явной насмешкой. — У вас нет ни права отказывать мужу, ни тем более — ставить условия.

Я медленно, почти сдержанно улыбнулась:

— Я уважаю законы Ордена Порядка … ровно настолько, насколько и вы. Вам, скорее всего, не понравится если весь двор будет обсуждать, что герцог Терранс не смог склонить собственную жену к любовным ласкам без помощи Ордена? Правда? — я прекрасно знала, что ни мой муж, ни я, не допустим Орден в нашем браке.

Небольшая пауза. Я взглянула на него прямо, с вызовом:

— И вы ведь знаете, на что может быть способна обиженная женщина?

______________

Благодарю за награды пользователей Bill Tomkin и Алсу Федорову!

Спасибо Вам большое!

Герцог налил себе бокал густого красного вина с пряными травами, неторопливо поднёс его к губам, но не пил. Вместо этого подошёл к шкафу, открыл потайную нишу и достал клинок с рубинами в рукояти. Лезвие мягко сверкнуло в тусклом свете лампы. Он прокручивал лезвие в руке, словно успокаивая мысли.

К этому часу всё уже было устроено. Он отдал приказ подать завтрак в свои покои с первыми лучами солнца — сочный кусок прожаренного мяса и кувшин вина. Все утренние распоряжения переданы сэру Артуру, план лечения вдовствующей герцогини обсуждён с магом. Можно было приступать …

Он вспомнил, как в детстве, лежа в своей кровати, проснулся от тихого шороха. В комнату вошла матушка. Она подошла вплотную, склонилась и прошептала, чтобы он быстро одевался. Без объяснений, без лишних слов.

Потом просто схватила его за руку и повела по коридору. Он был ещё маленьким мальчиком и никак не мог понять, что происходит. Если на замок напали — где же стража?

Но чем дальше они шли, тем сильнее сжималось в груди. Ночь была глубокая, за окнами — ни звука, лишь холодный свет луны и пляшущие отблески факелов на стенах. Они всё ниже спускались — сначала в подвалы, потом матушка, ни на секунду не отпуская его руки, открыла потайную дверь.

Он, будучи ребёнком, на мгновение обрадовался — тайные комнаты в собственном замке! Это же волнующе. Но выражение лица матери убивало всякое чувство приключения. Она была сосредоточенной, мрачной, её шаги были резкими. И от этой серьёзности становилось страшно гораздо больше, чем от темноты подземелий.

Когда они наконец спустились в старый зал, освещённый лишь неровным светом факела, мальчик впервые увидел руны, вычерченные по кругу. В центре круга было углубление — что-то вроде каменной чаши, темной и зловещей.

Матушка резко остановилась, обернулась и, схватив его за плечи, заглянула прямо в глаза: — Ты больше не ребёнок. На тебе лежит ответственность. Ты не заплачешь. Ты сделаешь всё, как велит тебе мать.