Книга Притворись моей любовью, страница 57 – Карина Семёнова

— Тогда, может, обратимся к моей знакомой, Финетте Андертон, она делает прекрасные снадобья.

— Да у меня тоже есть знакомый с ботанического. Зайду к нему.

Тайджей присвистнул, разглядывая рану Нальди.

— С боевым крещением. Всё же умудрился тебя зацепить. – Тайджей потряс клетку, и огневик, устроившийся спать, недовольно заворчал. – И люциков не посмотрели…

Я только отмахнулась: уже не до люциков. Попрощавшись с Тайджеем, мы поплелись к главному входу Академии. Рудио всю дорогу была притихшей, только настороженно поглядывала на Нальди, взявшегося проводить нас до самой комнаты.

В Академии было тихо. Мы шли, мечтая не попасться на глаза никому из преподавателей. Однако когда мы поднялись в женское крыло, то неожиданно натолкнулись на Эдгара МакКоллина и Финетту у дверей её комнаты. Эдгар при виде нас нахмурился, а Финетта смутилась.

«Эдгар и Фини? В такое позднее время и здесь? Неужели они вместе?»

Я улыбнулась неожиданной парочке, и оглянулась на Рудио, испугавшись, что эта нечаянная встреча уязвит её. Но она – как странно – просто прошла мимо, погружённая в свои мысли. Лишь рассеянно кивнула в ответ на сдержанные приветствия Эдгара и Финетты.

Зато Нальди, едва завидев МакКоллина, стал ещё мрачнее, скупо попрощался с нами и ушёл.

Когда мы вошли в комнату, Иветта висела в воздухе в метре от пола и лениво помахивала хвостом. Я взяла её на руки, уткнулась в тёплую шерстку. Иветта замурчала, и на душе стало легче. Появился Акси, устало плюхнулся на плечо, потом переполз кошке на голову, уютно устроившись между её ушами. Иветта, к счастью, не возражала, а то ещё одной погони я бы просто не вынесла.

Рудио сразу же спряталась в ванной, и я услышала, что она плачет. Впервые, сколько я её знаю, моя всегда весёлая подруга так горько плакала.

Доментиан

Дело принимало серьёзный оборот. Брам совершенно не собирался успокаиваться. Наоборот, кажется, что любое моё действие, любая попытка оправдаться ещё сильнее распаляли его. Он не хотел слушать, он хотел разрушать.

Я заставил себя расслабиться, подпёр голову рукой, облокотившись на спинку дивана, и оглядел Брама с ног до головы.

— Я не брал Грани. Если не веришь, можешь меня обыскать. – Я демонстративно похлопал себя по карманам. – Или даже попытаться растерзать, вперёд! Хоть на бейтира в деле гляну.

— Хватит, Доментиан! Либо ты отдаешь Грани, либо я…

Ярость Брамиона изнутри подпитывала бейтира, и он продолжал превращение. Шея удлинилась, покрылась плотной чешуёй, изо рта показались внушительные клыки.

«Убеждать в своей невиновности бесполезно. Брам может сейчас думать только о том, что потерял Грани, а значит, и свою истинную. Звериная сущность явно берёт вверх. Ещё немного, он окончательно утратит над собой контроль. – Внезапно мелькнула догадка: – Брам раньше превращался в бейтира или нет?! Он вообще осознаёт, что с ним творится?»

— Ты лучше подойди к зеркалу, Кадум. Или хотя бы посмотри на свои руки. Постарайся осмыслить, что происходит.

Брам на секунду застыл. Я же, затаив дыхание, следил за ним, готовясь к его атаке. И она не заставила себя ждать. Кадум метнулся ко мне, намереваясь полоснуть когтями, но застал лишь пустое место: я уже был за диваном.

— Брам, угомонись! – попытался я достучаться до Кадума. – Ну прикончишь ты ни в чем неповинного демона, любимца студентов, талантливого преподавателя, подающего надежды, а дальше что? Как это поможет тебе обрести Грани?