Книга Развод: я сжигаю мосты, страница 20 – Карина Семёнова

«Насколько же ему больно за меня, раз уж он собирается говорить с Барталом. Только это бесполезно: законными методами его наказать не получится, а в драку папа не полезет. Даже представить этого не могу. А если драка и завяжется, то против молодого и тренированного Бартала папа, неуклюжий, долговязый, и нескольких секунд не выстоит. Да папа до Бартала-то не доберётся: потеряется ещё на станции».

Видимо, это поняла и мама. Она всплеснула руками.

— Далли, что ты удумал? У тебя же спина. И колено. — Она взяла папу под руку и потянула на кухню. — Тем более Паулина же вчера сказала: законник говорит, ничего не поделать.

— Шоуни, дорогая, но не только же в законах правда. Есть ещё и людские законы. Пусть в глаза мне посмотрит, мне, отцу!

— Да ты садись, поесть не успеешь. Лит Сальби из-за опоздания ругать будет. Паулина, чего ты замерла? Садись за стол тоже, кожа да кости от тебя остались. Нет, дорогие, всё потом. А пока забудем о проблемах. Приятного аппетита!

Обед прошёл под мамину болтовню, которой она пыталась отвлечь нас от грустных мыслей.

Наконец, отец поднялся:

— Спасибо, дорогая. — Он поцеловал маму в щёку. — Как всегда вкусно. А пирог просто совершенство. Оставьте мне кусочек на ужин. Пиратка, не съешь всё! — Папа шутливо погрозил мне пальцем. — Где же мой портфель?

Отец близоруко прищурился и огляделся.

— На диван в гостиной ты его бросил, — сообщила мама со вздохом.

— Ага. — Папа похлопал себя по карманам. — А ключи от кабинета где?

— Да вот же они! На столе перед тобой.

— Вижу-вижу.

Папа забрал ключи, и я пошла его проводить.

— Может, не будем маму слушать? Съезжу?

— Нет, папа, не стоит. Бартал и на тебя в суд подать может. За клевету. Что мы тогда делать будем?

— Да, да, — со вздохом согласился отец. — Где ключи-то мои? Ах, их уже нашли. Ну бывай, Паулинка-апельсинка, — поддразнил отец как в детстве, дёрнул меня за рыжий локон и вышел.

Я села на лестницу, ведущую на второй этаж, бездумно рассматривая стену напротив.

Пришла мама.

— Моя конфетка, что же Бартал с тобой сделал? Невыносимо видеть. Ведь ты всегда была такой весёлой девочкой. Я помню, как ты бегала по этой самой лестнице и беззаботно смеялась. Не любила ты подолгу грустить. Всегда находила как справиться с бедой и чем себя порадовать. Лапушка, не унывай. Всё наладится. Ну когда-нибудь.

— Конечно, — без энтузиазма ответила я.

Мама села рядом со мной на ступеньку.

— Скажи, — мама нерешительно помедлила, — он тебе нужен? Ты хочешь бороться за него?

Моё глухое «нет» нарушило затянувшуюся тишину.

— Я всё для себя решила. Нашу любовь уже не спасти. Мама, Бартал говорит, что любит… Но разве с любимыми так поступают?

Я посмотрела маме в глаза.

— Ой, ну ты уж сама реши. Всякое бывает. Не переживай, моя лапушка, ты же дома. Забудь обо всём и живи дальше! А хочешь, в путешествие отправимся? А? У нас с деньгами сейчас не очень, но ничего, наскребём!

Мама с наигранным восторгом улыбнулась.

— Спасибо, я уже напутешествовалась. Хватит с меня.

— Пойду-ка нам чайничек поставлю. Посидим, поболтаем. А потом в торговые ряды сходим, на наряды полюбуемся. А приглянется чего, так и купим.

Мама ушла, а я осталась сидеть, с грустью осознавая, что попала в такую ситуацию, из которой выбраться должна сама. Я привыкла рассчитывать на родителей, словно всё ещё маленький ребёнок. Но теперь вижу — они не всесильны, и как бы ни хотели помочь, сделать ничего не могут. Они просто люди. Папа так и будет строить нереальные планы, а мама пытаться вести себя так, будто проблемы и нет.