Книга Мой опасный ректор академии космодесанта, страница 70 – Татьяна Гончарова, Елена Сергеева

Шипение инъектора из карманной аптечки — вкатила обезбол, досчитала до пяти, ударом грави-ботинка попыталась сдвинуть с хвоста трёхметровый кусок стальной обшивки — бесполезно.

Связь не работала. Надо добраться до спасательной капсулы.

Плевать, что отсюда видно экран и на нём всё красное от целей.

Я не сдамся.

Надорвусь, наверняка. Плевать. Экстра-линии подняли кусок обшивки с хвоста на миллиметры — хватило. Дёрнула хвост. Приклеила к штанине, фиксируя перелом.

Поползла в сторону выхода. Где-то там спасательные капсулы.

Пол подо мной наклонился вбок. Покатилась.

Сгруппировалась. Удар.

Жаль, что сил совсем не осталось.

И мозги не соображают.

Умирать было не жалко, моя жизнь оказалась, хоть короткой, но очень яркой, особенно последние недели из-за Зартона. Увидеть бы его напоследок.

Пол оказался сверху — я полетела вниз прямо на острые изорванные листы обшивки и груду оборудования.

Десять метров высоты. Мне хватит.

Да щас. Выкинула экстра линии, упёрлась, приземлилась на железные углы. Почти не больно.

Осторожно огляделась. Стрелка вправо. Мне туда. Капсулы там. Может что-то ещё уцелело.

Ползу. Станцию крутит.

Упираюсь экстра линиями. Выживаю как могу.

Ого, смотри-ка. Лика, да ты крута. Доползла.

Снова поворот. Снова пол вверху. Снова лечу вниз. Экстра-линии подводят — истощена.

В метре над полом зависаю в воздухе.

Меня хватает чёрная рука. Меня несут. Впихивают в капсулу.

Пристёгивают страховочными ремнями.

Отстрел капсулы.

В окошке удаляющиеся обломки станции, окружённой ботами.

Взрыв станции.

Нас накрывает волной гипер-прыжка.

Тряска, тошнота. Я не соображаю ничего.

— Лика. Посмотри на меня.

— Лика, слышишь? На меня посмотри.

Должно быть мне померещился голос, потому что моргнув, я поняла, что губы шевелятся, а в ушах один звон. И губы мне, наверно, тоже привиделись. Моргнула еще раз и перед глазами была только мутная пелена и какие-то странные тени. Темный силуэт склонился надо мной, на мгновенье загородив свет и снова отстранился.

Где я? Что со мной? Ничего не помню… Не слышу ничего, почти не вижу, в голове мешанина образов, во рту мерзкий горький привкус крови, пошевелится тоже не могу.

Мучительно продравшись к своей памяти, я вспомнила про станцию, взрыв и эвакуацию. Собирать осколки мыслей пришлось долго. Они все время расползались, ускользали от меня в туман, которым была сейчас наполнена моя голова.

Кто же меня в итоге спас? Или не спас… Вытащил короче. И где мы сейчас?

Новые перегрузки вдавили мое многострадальное тело в кресло, я глухо застонала. Вернее мне захотелось застонать, но голос свой я тоже не услышала.

Значит еще в капсуле…

Шум в ушах все еще стоял, потом к нему присоединился противный звон. Аж голова разболелась. Боль пульсировала во всем теле, особенно отдавая в покалеченный хвост. Он так и был приклеен к штанине. Удивительно как не оторвался за все мои кувыркания на атакованной станции.

Я проваливалась в беспамятство и снова выныривала из него. Лучше мне не становилось. Наоборот с каждым новым таким приходом в сознание — мутило и болело все сильнее.

Когда боль стала совсем невыносимой, надо мной снова склонился темный силуэт, я почувствовала укол в плечо и ненадолго полегчало. Даже шум в ушах пропал. Но других звуков не появилось.

«Интересно, я навсегда оглохла?» — равнодушно подумала я и снова провалилась в темноту.