Книга Мой опасный капитан, страница 5 – Елена Сергеева, Татьяна Гончарова

Правда до эсминца я всё ещё не добралась. Транспортный челнок, доставлявший туда меня и группу таких же счастливчиков рихтов, угораздило залететь через сектор под атакой орсов.

Нас бросили на эту тёмно-красную каменистую планету в усиление.

Надеюсь, мы здесь не поляжем. Вводные были хуже некуда.

Когда мы, наконец, вышли к подножию горной гряды, где была шахта, пришлось тут же вступить в бой.

Сказать, что было жёстко — не сказать ничего.

Что я там думала? Спущу пар? Как-то ты, Адалин Лард, слишком оптимистично была настроена.

У меня шесть сменных аккумуляторов едва успевали остывать, настолько плотный приходилось держать импульсный поток из бластера, непрерывно их меняя.

Я обменялась быстрыми хвостовыми жестами с группой. Командир подтвердил: всё-таки придётся нырять в пси-режим. Скорее всего дойдёт до рукопашки. Прижали нас здесь орсы конкретно.

Стиснув зубы и выпустив шипы из хвоста, позволила, наконец, острому жалу выскользнуть из хвостового кончика и занять боевую позицию над плечом.

Специальный клапан в броне на спине раскрылся, с легким шипением, высвобождая ощетинившийся шипами гребень, который тут же завибрировал от паскуднейшего планетарного пси-фона.

Как же я это всё…

Дальше думать некогда.

На этой планете фоновый пси-слой воспринимается взвесью бритвенно острых осколков.

Полосуешь себя на экстра-линии, и режешься.

Надо бы вспомнить, зачем я выбрала эту профессию, но мысли вязнут в густом и плотном мареве.

Я становлюсь сгустком плазмы, подчинённым двум целям: выжить и выполнить задачу.

Рядом со мной такие пылающие в пси-режиме сгустки — члены моей группы, псионики.

Скрипнув зубами заставляю себя влиться в расширяющуюся пси-сеть группы.

Окружаю ядро своей личности экранами — ни к чему лишний раз раскрываться — я и вижу этих рихтов в первый раз, достаточно внешней сцепки.

Вот за это — за то, что мне сейчас приходится сплетать свои экстра-пси-линии с другими рихтами — за это я буду с особой жестокостью убивать.

Пси-импульсом запрашиваю разрешение у командира выйти на остриё атаки.

Ответный импульс воспринимается как усмешка: «давно хотел посмотреть на тебя в деле, детка, жги».

Детка?!

Я Адалин Лард.

Позывной Тьма — не за красивые глазки, хотя они у меня очень и очень красивые.

Я точно знаю, почему я выбрала эту профессию.

Чтобы никто и никогда не смел называть меня «деткой».

Издаю утробное рычание. По пси-сцепке моё намерение ловят рихты, шквальным огнём прижимают орсов к земле, открывая для меня коридор для выхода на оперативный простор.

Отлично. Теперь можно вперёд.

Возвращаю бластер в закреп на бедре.

Я на острие выстраивающейся клинком группы.

Командир упомянул рукопашку?

Отлично. Другие разрешения мне уже не нужны.

Движение запястьями — моё любимое оружие — плазменные плети — высвобождаются из зажимов на предплечьях.

Кулаки сжаты.

Вскидываю руки в стороны тягуче-плавным движением — смертоносные светящиеся разноцветные полосы веером раскрываются — по три с каждой руки.

Закручиваюсь вокруг корпуса — плети окружают меня — становятся дополнительным экраном, с которого стекают все выстрелы.

Пси-фон над орсами поплыл — их уверенность сменяется удивлением и тревогой.

Я становлюсь главной целью — стягиваю огонь на себя.

Вокруг меня расширяется тёмная сфера — плотность пси, прогретая тысячами плазменных попаданий, достигает предела — здесь уже нет света, здесь, вокруг меня, воспринимаемая визуально — чёрнодырная тьма.