Книга Жена приговорённого, страница 122 – Глория Эймс

— Да. Точно. Девичья фамилия матери Алзейна — Ретони, — ответил магистр Хигар.

Почти всю дорогу до дома я молчала, напряжённо обдумывая услышанное. Гоубер, Хигар и Брилеус обсуждали, как правильнее подступить к Алзейну, чтобы проверить без скандала. В конце концов Ретони — распространённая в Даснеларе фамилия, и Алзейн мог не иметь отношения к Ретони из Берфена.

Гоубер был раздосадован: он лично проверял биографию Алзейна, когда тот впервые прибыл к королевскому двору, но в тот момент совершенно не обратил внимания на фамилию матери. Вдвойне его одолевала досада ещё и потому, что в министерстве он считался самым въедливым сотрудником, доходящим до самой сути. Итут — промах, да ещё и такой нелепый.

Я же размышляла над своими действиями. Что делать мне?! Если я сейчас поделюсь подозрениями с Алзейном, он может обидеться на недоверие. А если мы сразу предъявим обвинения, а он окажется невиновен?

— Ты почему такая мрачная? — спросил Брилеус. — Если это он, мы его выведем на чистую воду!

— Не всё так просто... Понимаешь, я... мы... сегодня он сделал мне предложение, и я согласилась.

В глазах Брилеуса появилось выражение, с которым смотрят на безнадёжноумственно отсталых. Выдержав паузу. Он выдохнул:

— Умеешь ты вляпываться, подруга:

— А что мне было делать?! — чуть не со слезами воскликнула я. — Рандал предал меня, охотники разбежались, а поддержку я получила только от Алзейна.

— Да, конечно, ведь нам всем решительно наплевать на тебя, — сыронизировал Бри.

— Извини. Я не это имела в виду.

— А я это имею в виду! Пока я лежал с пробитой головой, ты успела найти себе кучу новых приключений. От тебя что, вообще ни на шаг отходить нельзя?!

— НУ, извини, Бри! Просто он был рядом в самый трудный момент.

— Который сам же и организовал, — хмыкнул Брилеус.

— А если это не он — четвёртый из ковена?

— Я ему скажу «ну, извини», — едко заметил Брилеус. — Это же так работает, да?

В этот момент экипаж остановился возле дома. Мы прошли в дом и сели в гостиной.

Повисло напряжённое молчание. Сумерки обступили дом, я зажгла свет:

— Он вообще собирается сегодня вернуться? — спросил Гоубер. — Мы не можем вечно так сидеть.

— Он вернётся, я знаю.

Я действительно чувствовала, что Алзейн уже близко, но его приближение не пугало меня — наоборот, я ощущала радость от того, что он скоро войдёт в дом. Нет, не может быть, чтобы он был замешан в заговоре и похищениях! Такой утончённый и воспитанный маг.

Но тотчас помимо воли перед глазами мелькнуло две картины из памяти: Джормит нежно прикасается кончиками пальцев к моему лбу... Джормит одним движением хладнокровно перерезает горло ночному гостю... Нет, ни в ком нельзя быть уверенным, пока не найдёшь неопровержимых доказательств.

Мы продолжали сидеть в напряжении.

— Устал я что-то, — зевнул Хигар. — Не те уж годы. Вы простите, пойду, прилягу ненадолго. Разбудет, как он появится.

Не дожидаясь ответа, он встал и ушёл в другую комнату, откуда вскоре раздалось похрапывание. Гоубер тоже начал клевать носом, и только я хотела тихонько указать на него Брилеусу, как обнаружила, что тот давно уже спит.

И тут по спине побежали мурашки: точно так же внезапно уснули все в таверне перед нападением проклятых воинов.

— Бри, очнись! — я встряхнула друга за плечи, но его голова безвольно повисла.