Книга Дело о перевоспитании, страница 27 – Лали Аморале

Меоса патронировал стипендии для юных магов и поддерживал приюты, где жили одаренные сироты. Журналистам удалось выяснить, что убитый использовал благотворительный фонд как прикрытие для элитного притона. Его услугами пользовалась знать, а работали там те самые одаренные девушки из приютов.

– Похоже, уважаемый Равлан Меоса был с гнильцой? – я посмотрела на Тео.

Ничего не говоря, он свернул газету и запихнул ее в карман плаща. В кабинете все тоже обсуждали утреннюю новость. Тео сразу же подошел к Юми и передал ему свиток. Он что-то быстро сказал оперативнику. Видимо, объяснил, как тот оказался за стенами архива. Юми посмотрел сначала на свиток, а потом перевел восхищенный взгляд на меня.

Я не удержалась и улыбнулась ему. Хоть кто-то оценил мою работу! Атохи нахмурил брови и что-то проворчал, а потом махнул на Юми рукой и ушел к себе. Я села за стол, прикидывая, чем бы мне сегодня заняться. В архив меня больше не пустят, а писать на бумаге план по соблазнению Тео было слишком опасно.

– Ребята, кажется, у нас проблемы!

В кабинет влетела Ифэ. В руках у аналитика была смятая записка. Она остановилась посреди кабинета, поправила очки в толстой оправе, а потом вскинула палец вверх и скрылась за перегородкой. Любопытно. Я как обычно сдвинулась к окну.

Ифэ положила записку на стол и постучала по ней пальцем. Тео быстро прочитал написанное и встал. Он вышел из закутка и щелкнул, привлекая внимание остальных. Открыл рот, но неожиданно перевел взгляд на меня. Я постаралась как можно правдоподобнее изобразить предмет мебели, но не вышло.

– Ева, пойдем со мной, – он поманил меня пальцем и снова пошел за перегородку. – Не расходиться!

Тео облокотился бедром об стол и задумчиво поскреб пальцем подбородок.

– Я не имею права разглашать информацию при посторонних. Но ты можешь принести клятву, как любой другой член команды.

– Ты сделаешь меня членом команды?! – я вскинулась.

– Нет, – он нервно моргнул. – Просто клятва, чтобы ты не могла слить информацию.

Радостная улыбка тут же сползла с лица, а в горле от обиды все сжалось.

– Ну да, конечно. Что нужно сделать?

Я не смотрела на Тео, потому что с ужасом поняла, что могу разреветься. Он почему-то долго молчал, а потом откашлялся:

– Слушай, извини, я…

Я махнула рукой, прерывая его извинения.

– Оставь, мне не привыкать. Так что делать?

Он шагнул ближе.

– Давай руку.

Тео взял мою ладонь и положил на свою. Когда наши руки соприкоснулись, он глубоко вздохнул.

– Повторяй:

Клянусь хранить сказанное,

Не выносить тайного за пределы дознанья.

Ни устно, ни письменно, ни мысленно.

Если слово сорвётся

Да умолкнет голос мой навеки.

Да иссохнет магия моя,

И разум обратится прахом.

Я повторила слова клятвы, и наши руки вспыхнули белым светом. Когда свечение погасло, Тео тут же убрал ладонь и спрятал ее в карман. Он снова вышел на середину кабинета, где нас встретили любопытные взгляды.

– Рад, что ты теперь с нами, – Юми подкрался ко мне сзади и легонько пихнул плечом.

– Не совсем, но спасибо, – шепнула я в ответ и пошла к столу.

Тео тем временем развернул записку, которую ему передала Ифэ.

– Мы получили это полчаса назад по магпочте. Отправителя узнать не удалось, но аналитики сейчас работают над этим. Ифэ считает, что записка намекает на новое убийство.

– Новое? – подала голос Шариса.