Книга Неистовый голод, страница 38 – Сюзанна Райт

— И ты бы рассказал мне правду?

Он нахмурился, задетый ноткой сомнения в её голосе.

— Конечно.

— Как ты сказал мне «правду» о том, что мои родители погибли в автокатастрофе?

Он отвёл взгляд.

— Это другое дело. Теперь ты знаешь всю историю целиком. Я бы рассказал остальное.

— Например, о том, что они никогда не хотели и не пытались со мной встретиться? Ты сказал, что я должна отвернуться от них, также как и они. Но это не так, да, Бред? Ты, Марсия и Джеффри не позволили им. Как бы дерьмово это ни звучало, я не могу доверять никому из вас. Вы искажаете ответы в соответствии со своими целями, которые заключаются в том, чтобы держать меня подальше от моей семьи по отцовской линии.

— И они, без сомнения, искажают правду в соответствии со своими целями, которые заключаются в том, чтобы украсть тебя у нас.

— Они не пытались этого сделать.

— Дай им время. Они так и сделают. — Бред отхлебнул ещё пива. — Перевёртыши хитрые. — Он схватил пригоршню орехов из бесплатной вазы и запихнул их в рот. — Коварство заложено в самой их природе.

— Я наполовину перевёртыш, — напомнила она.

Он отмахнулся.

— Ты другая. Они враждебны, нецивилизованны и похожи на животных. Я согласен с папой, стаи не сильно отличаются от культов… чёрт возьми, я не удивлюсь, если некоторые — сатанисты.

— Сегодня я была на территории стаи Феникса.

— Что? — Он со стуком поставил бутылку на стойку. — Фрэнки, о чём, чёрт возьми, ты думала?

Потрясённая его реакцией, она моргнула.

— Бред…

— Один из них убил твою маму, мою сестру. Как ты можешь впустить их в свою жизнь? Я предупреждал Кэролайн, что спариваться с перевёртышем — плохая идея. Я предупреждал, что они не такие, как мы, что она там будет чужая. Она не слушала. Погрузилась в фантазию о том, что её окружает стая и что у неё есть тот, кто полностью предан ей, кто никогда не предаст и не причинит вреда. Ну, это куча дерьма, не так ли?

— Бред…

— Теперь ты собираешься погрузиться в ту же фантазию? Я думал, у тебя больше здравого смысла. — Он склонил голову и ущипнул себя за переносицу. Наконец, он поднял глаза. — Я люблю тебя, Фрэнки. Ты мне больше дочь, чем племянница. Я уважаю то, что ты большая девочка, которая может сама принимать решения. Но это? — Он покачал головой. — Я не могу мириться с этим.

Что ж, это вернуло её к жизни.

— Я не прошу тебя мириться с этим, — сухо сказала она. — Мне это и не нужно.

Он стиснул зубы.

— Что ж, это ставит меня на место, да?

Она устало вздохнула. Фрэнки не хотела причинять ему боль, но и не хотела, чтобы он заставлял её чувствовать, что она — взрослая женщина — должна оправдываться за то, что сделала, и просить разрешения сделать.

— Разве тебе всё равно, что это убьёт Марсию и Джеффри?

— Бред, я никогда не могла им угодить. Я давным-давно поняла, что пытаться бессмысленно. Но ты расскажи им о моём предательстве, если чувствуешь, что должен. Это не значит, что они не найдут какой-то другой причины жаловаться на меня.

Долгое время он молчал.

— Я им не скажу. Я рад, что они никогда не узнают. Я ни словом не обмолвлюсь об этом, но ты должна пообещать, что будешь держаться подальше от этих волков. Это должно быть настолько далеко, насколько возможно Фрэнки.

Её волчица зарычал.

— Серьёзно? — спокойно спросила она.

— Они не нужны тебе, — настаивал он с суровым выражением лица. — Они тебе не подходят. Пообещай, что будешь держаться от них подальше. — Она этого не сделала. Не могла. Он со вздохом покачал головой. — Ты разочаровала меня, Фрэнки. Более того, ты разочаровала свою маму.