Книга Зеленая истинная генерала дроу, страница 65 – Анна Жнец

Они нервно хихикали, чувствуя, как тонкая ниточка, протянувшаяся между ними, все больше крепнет благодаря этим веселым откровениям.

Тяжелая ночная дорога вдруг стала легкой и приятной. Ноги покрывались мозолями от долгой ходьбы, а Дракх и Ньол не замечали этого, занятые разговором.

* * *

В Рагхарт они вошли поздним вечером. Город был окружен крепостной стеной из вкопанных вплотную друг к другу и заостренных сверху столбов. Дракх вертел головой — в тылу врага он оказался впервые, никогда не видел крупных орочьих городов и умирал от любопытства.

Дома у орков все были деревянные, очень простые, приземистые, почти одинаковые. Дома-близнецы. В этом окна чуть больше, чем в соседнем, в том треугольная крыша поострее, здесь ставни есть и некое подобие флюгера — вот и все отличия.

После тесноты горных туннелей Маэл’ар улицы Рагхарта казались Дракху широченными, но это он просто не был в столице Аталанской империи, где конные экипажи могли ехать по дороге в три ряда и еще оставалось место для пешеходов.

Несмотря на поздний час, в городе кипела жизнь. Во многих окнах горел свет, из освещенных комнат доносились голоса, во дворе у дома бегали детишки, такие же упитанные, как и их родители. Почти на каждом крыльце кто-то сидел — мужчина с трубкой, женщина с младенцем у груди, семья из трех поколений за оживленной беседой. Соседи махали друг другу руками и громко переговаривались через забор, если он был.

Вернувшийся из похода отряд приветствовали как победителей. Эта сплоченность зеленого народа поразила Дракха до глубины души. Огромными глазами он наблюдал за тем, как орчанки выносят из дома разные лакомства и спешат угостить усталых путников. В Маэл’ар не всякая жена встречает мужа с войны, а тут незнакомые женщины поят, кормят, спрашивают о самочувствии и тепло желают удачи. Даже ему, темному эльфу, кто-то подал кувшин с божественно сладкой колодезной водой.

Дракх не был частью этого мира, но от царящей в городе обстановки, шума, простора, суеты, его охватило какое-то необычное пьянящее чувство праздника. Хотелось улыбаться и петь, как пели, обнявшись, Секира и Бьог, Азьярш и другие воины, вернувшиеся домой. Его представления об этой грубой жестокой расе перевернулись полностью.

А впрочем, Дракх не обольщался. Такими дружелюбными орки были только с теми, кого приняли в свой тесный круг.

— Завтра встретишься с вожаком, — сказал Секира, прежде чем свернуть на боковую улицу и раствориться в ночной темени вместе со своей невестой.

Что-то подсказывало Дракху: несмотря на обещание свободы, именно вожак будет решать его судьбу. За ним последнее слово.

Отряд постепенно редел. Все новые воины отделялись от него и шли своей дорогой. Никто и слова не сказал, когда Ньол решила предоставить бывшему пленнику ночлег. Наоборот, это было воспринято всеми как нечто само собой разумеющееся. Он ее истинный — ей им и заниматься.

У Дракха перехватило дыхание, когда он понял, что любимая ведет его к своему дому.

* * *

Ньол разломила надвое кусок пирога, который вручила ей по дороге одна из сердобольных орчанок, и половину протянула Дракху. Пирог был жирный, мясной, очень вкусный. Он тек ароматным соком на пальцы и воздушной пряностью таял во рту. И хотя Дракх был очень голоден, сейчас его сознание занимали мысли и близко не связанные с едой.