Книга Портальная магия для ведьмы, страница 126 – Евгения Решетова

– Твоя мать была ведьмой? – я замерла.

Едва заметные росчерки ведьминской силы окутывали мужчину. Она была слабой, непроявившейся, почти спящей, словно её пытались выкорчевать, запрятать поглубже, и она свыклась, научилась растворяться и не привлекать внимания. Этому ведьма могла научить своего ребёнка.

Если оставила сына в живых.

– Заметила, веда, – ухмыльнулся он. – И я мог ведом стать, да матушка не позволила. Боялась, что меня отберут у неё да и испортят, превратят в чёрного. Она сама светлой была, отца моего любила так, что солнышко рядом с ними светило ярче. В деревню нашу пришла и осталась, скрываясь от внимания Верховной. Трудно было, но отец её любил, поддерживал, вот и научились мы жить с этим. А как отца не стало, я его место во главе деревни занял, Верховной плату исправно отправлял, она и не лезла в наши дела особо, отмахивала, как все чёрные. У нас и мужиков для ритуалов за последние десять лет только троих забрали, и то – по их скудоумию, сами захотели в великом поучаствовать, дураки.

– Заметила, – повторила за ним растерянно. – А ты не боишься, что я своей Верховной расскажу?

– Веда, – Латас тихо рассмеялся и стал не страшным, суровым охотником, а добродушным крепким мужиком, от которого зло увидеть – удивительно. – На вас со стороны посмотреть – и тепло на сердце становится. Уж не знаю, как вас в наши края занесло, но не только вы меня никому не выдадите, но и я – вас.

– Спасибо, – Эдвин остановился и протянул охотнику руку. – За всё.

Латас покачал головой, хлопнул по ладони мага.

– Идём, вед, в деревне вас накормим, напоим, а потом будете с атарами разбираться.

Я следила за Латасом, но он вернулся вперёд, к другим охотникам и… молчал. Они точно не слышали, о чём мы говорили, поэтому задавали вопросы, на которые Латас не ответил. Отшутился или оборвал расспросы, но сделал это так, что на него никто не обиделся.

– Сын ведьмы? – тихо спросил у меня Эдвин. – Ты же говорила…

– Выходит, что я сильно ошибалась. И мне уже не по себе оттого, что вся моя жизнь, кажется, строилась на лжи. Большой-большой лжи.

Я устала, хотела есть, но не жаловалась и вскоре оказалась вознаграждена. Латас говорил правду, от переправы до деревни было не так уж и далеко. Если мы потратили около часа на дорогу, то для атаров это вообще не расстояние, жители точно в опасности.

Но когда мы вышли из леса и оказались у крайних домов, но я удивилась, а Эдвин выразил это вслух:

– Где заборы? Защита от нечи… от атаров?

– Нет заборов. Ещё прошлая Верховная ввела запрет, эта продлила. А перебороть его никто не может, так и живём.

Перед нами в долине, вдоль узкой речушки тянулась довольно большая деревня. Аккуратные выбеленные домики, тёмные крыши. Огороды позади – ухоженные, наверняка урожайные, и грядки с цветами, яркие кусты – спереди, отделяя дома от дороги и соседей. Всё это казалось ненастоящим, словно нарисованным, по крайней мере, я такого ещё не видела.

– Я отведу вас в свой дом, накормлю и расскажу всё подробнее.

Мы кивнули и начали спускаться по утоптанной дорожке, которая, петляя, вела в деревню через чей-то огород.

Белый домик с ярко-зелёной крышей вблизи оказался не таким красивым. Было заметно, что ему много лет, черепицу уже не один раз перекрашивали, а, может, даже и перекладывали. А вот стены белили недавно, на траве ещё виднелись капли, не смытые дождём.