Книга Ониксовый шторм, страница 302 – Ребекка Яррос

Он существовал, а значит, и я должна была, ибо мы связаны. Никогда не одиноки. Всегда связаны.

Я ахнула, и воздух ворвался в легкие. Сердце колотилось в рваном, болезненном ритме, но в глазах немного прояснилось.

«Она оставила нас. Она оставила нас. Она оставила нас».

Вот и все, о чем я могла думать.

«Мы – остаемся», – требовательно заявил Тэйрн, словно у меня был выбор этого не делать.

– Что случилось? – Кто-то упал на колени рядом со мной, а когда я подняла голову, мой взгляд встретился с ониксом с частичками янтаря. Не просто кто-то – Ксейден. – «Вайолет?» – По связывающим нас узам курсировали тревога и страх, и эта связь успокоила мое сердцебиение.

Я существовала ради Тэйрна, но жила ради Ксейдена.

– Я не знаю, – ответила Рианнон, и когда я увидела, с какой душераздирающей тревогой она на меня смотрит, мне мгновенно захотелось ее успокоить.

Ри все еще была здесь.

И Мира, и Бреннан, и Ридок, и Сойер, и Даин, и Есиния, и Имоджен, и Аарик…

Все, кроме нее.

«Как она могла так поступить?» – резко поинтересовалась Сгаэль, и от звучавшей в ее голосе ярости эти слова резали не хуже кинжалов.

– Она улетела, – прошептала я Ри, затем рухнула под весом этой невыносимой правды.

Ксейден поймал меня, прижал к своей груди и, когда наши взгляды встретились, нахмурился.

– Андарна улетела.

«Андарна улетела».

Следующие трое суток я почти не выходила из нашей комнаты. Почти не покидала пределов кровати.

«Андарна улетела».

Но я никогда не оставалась одна.

По утрам, когда я то проваливалась в небытие, то выныривала из беспокойного сна, Бреннан читал книгу, сидя в кресле возле кровати. Днем эстафету перенимали мои товарищи по отряду, хотя их голоса едва прорезались сквозь охвативший меня туман усталости. Они были бесконечным потоком, каждый из них не знал, что сказать, но это меня вполне устраивало, поскольку у меня все равно не было сил ответить. Ночами меня успокаивал Ксейден, обнимая и руками, и разумом.

«Андарна улетела».

Тэйрн держал наш канал связи широко открытым, предоставив мне такой неограниченный доступ к нему, какого у меня никогда прежде не было. Он всегда незримо был со мной, но теперь и я присутствовала с ним. Я слышала его сторону разговора, когда он докладывал старейшинам об отлете Андарны. Слышала, как он препирается со Сгаэль по поводу того, что он назвал ее «излишним зависанием». И я была посвящена во все детали лекции, которую он прочел Ксейдену на тему того, что я обязательно должна принимать пищу.

Я слышала не только это. Два первых дня всякий раз, как открывалась дверь, в воздухе царила атмосфера праздника, до меня доносились отзвуки счастливых голосов и смеха, которые затихали, как только кто-то входил в дверь.

Конечно, они были счастливы. Аретия в безопасности. Мы достигли того, к чему так отчаянно стремились несколько месяцев назад. Я не винила их за празднование – просто не могла к нему присоединиться. Для этого нужно было хоть что-то чувствовать. Что угодно.

Я спала, но не видела снов.

«Андарна улетела».

Атмосфера стала меняться на третий день, но я не спрашивала моих товарищей по отряду о напряжении, которое ощущала в их молчании. Мне не было все равно, просто мне требовались все мои силы, чтобы выполнять то, что должно было быть естественным и натуральным, – дышать.