Книга Теперь я не Адвокат 2, страница 92 – Михаил Воронцов, Сергей Карелин

— Извини, по-другому не умею.

— Спасибо… — на глазах Снежаны показались слезы, и она ушла в ванную.

А мне, тем временем, надо было собираться, чтобы съездить на квартиру лаборанта, а перед этим забрать домушника Максима Крюкова с притона. Хотя собираться — громко сказано. Всего лишь сменить костюм на джинсы и лёгкую куртку.

Снежана переоделась в халат и вышла из ванны.

— Опять уходишь, — вздохнула она.

— Иначе никак, — пожал плечами я. — Деваться некуда. Потом расскажу, когда всё закончится. Не волнуйся, скоро приеду.

Пьян сейчас Максим или нет — вот в чём вопрос, думал я, садясь в машину. Раньше слово держал, но всё течёт, всё изменяется… Без него будет тяжко. Второго такого специалиста по вскрытию замков я быстро не найду.

Опасения развеялись, когда я только подъехал к дому. Стоит наш орел, даже не пошатываясь! Одет в темное, за плечами — небольшой рюкзак.

— Привет, — махнул я ему рукой, и он обрадованно поспешил к автомобилю. — Неужто трезвый?

— Я же обещал! — гордо поднял подбородок Максим.

— Красавец! — похвалил я его. — В сумке, надеюсь, инструменты?

— Они самые!

— Вот и отлично. Вперёд, на подвиги. Учти, в квартире ничего брать нельзя. Мы едем просто посмотреть. Денег я тебе и так подброшу.

— Договорились!

Скоро мы были на месте. Остановились поодаль, на всякий случай, чтобы машина не попала под камеры. Перестраховаться не мешает. То, что мы задумали, под статью уголовного кодекса попадает стопроцентно, даже если ничего не пропадёт. «Незаконное проникновение в жилище», и всё тут, не отвертишься.

Но деваться некуда. Максим это тоже понимает. И понимает потому, что мы с ним пару раз уже залезали в чужие квартиры. Кстати, это он давал мне первоначальные уроки обращения с отмычками, а потом я сам немного потренировался, покупая замки и пытаясь их открыть. Когда лез в гараж к Смирнову, я как-то о Максиме и не подумал.

Первое препятствие — домофон — оказалось пройдено со скоростью идущего домой жильца. Универсальный ключ Максима сработал именно так, как он и обещал — мгновенно открыл дверь.

Дальше пешком, и вот она, таинственная квартира. Я приложил ухо к соседним дверям — вроде тихо, все спят. Затем я на всякий случай вывернул лампочку на лестничной клетке — извините, граждане, перегорела. Максим одобрительно кивнул. Ему для работы хватало и крошечного огонька из специального налобного фонаря. Увидеть его из соседских глазков, когда его закрывали спиной, было совершенно невозможно.

Максим работал минут десять, осторожно засовывая в скважину длинные отмычки и поворачивая их своими тонкими музыкальными пальцами. Я стоял рядом и молча наблюдал за происходящим, иногда поглядывая на соседние двери и прислушиваясь, не идёт ли кто.

Но затем замок сдался. Так же, как и все остальные, за которые брался Максим. Он гордо выпятил грудь, поднял подбородок, а затем негромко сказал:

— Заходите, пожалуйста.

— Большое спасибо, — поклонился я, нацепил перчатки и проследовал внутрь.

Квартира оказалась двухкомнатной и холостяцкой. Никаких детей здесь отродясь не было, да и женщины сюда не заглядывали лет сто пятьдесят — пыль, разбросанные вещи, причём многие из них валялись так уже очень давно (у меня взгляд намётан).

Осмотр мы начали с кухни, однако там ничего интересного не обнаружилось. Кухня как кухня, только гора немытой посуды в раковине, и в холодильнике лишь то, что можно приготовить на скорую руку, и что может храниться долго. Однако, судя по запаху, уже успела протухнуть даже копчёная колбаса.