Книга Рожденная землей, страница 46 – Эбби-Линн Норр

– Они могут возникать и при лунном свете? – прошептала я в изумлении. – Ты мне не говорил!

– Так я и сам не знал! – так же шепотом ответил Джашер, пожимая плечами до самых ушей. Коснувшись моей руки, он заглянул мне в глаза. – Джорджейна… Это лунные фейри, – выдохнул он, подчеркнув слово «лунные», и на его лице заиграла широкая улыбка.

– Лунные фейри, – повторила я и тоже улыбнулась.

Минут десять мы молча наблюдали за появлением маленьких коконов. Время между вспышками света постепенно стало увеличиваться, а потом мерцание прекратилось. Оранжерея приняла свой обычный вид в лунном свете, меняющемся от движения скользящих по небу облаков.

Итак, событие, которое, как я считала, происходит лишь раз в столетие, случилось дважды всего за несколько часов.

– Тебе очень повезло, Джорджи, – голос Джашера нарушил тишину.

Мне понравилось, как он произнес мое имя.

– Почему?

– Это наследие твоей семьи, – сказал он. – Много ли семей имеет такую тесную связь с природой?

– Это и твое наследие, Джашер. Ты – часть нашей семьи.

Он пожал плечами:

– И да и нет. Понимаю, Фейт не хотела бы, чтобы я чувствовал себя посторонним, но я знаю, откуда я пришел и что я такое.

– В смысле «что я такое»? Что ты такое, как не Шихан? – я повернулась, чтобы рассмотреть его лицо в полумраке. И увидела глубокую печаль, которая поразила меня на фотографиях Джашера, когда он был юн. Значит, эта печаль так никуда и не исчезла.

– Проклятый.

– Нет, Джашер, ты не проклят. Ты благословлен, – возразила я.

Но воспоминание о вечеринке заставило меня содрогнуться от ужаса – будто над гладью тихого черного озера вдруг показалась голова чудовища. Я поняла, что сама не верю тому, что сказала.

Он невесело рассмеялся:

– Я ценю, что ты пытаешься искать позитивную сторону, но нельзя назвать благословением то, что твоя мать умирает, пока ты внутри нее.

Я заморгала, шокированная его прямолинейностью – только что Джашер широко распахнул дверь и пригласил меня войти.

– Я должен был умереть, – продолжал он. – Какие бы силы ни стояли за тем, что тело моей матери позволило мне родиться, это нехорошо. Это не чудо, нет. Это вечное клеймо. Видеть мертвых и говорить с ними – не благословение. Мертвые должны покоиться с миром, а не скитаться по свету, досаждая живым. И я должен быть среди них.

Мурашки побежали у меня по коже. Джашер искренне верил в то, что говорил.

– Не знаю, каково это – видеть и говорить с мертвыми. Но мне кажется чудом, что там, где могла быть смерть, появляется жизнь. Если ты был отмечен тем, что смог приблизиться к завесе между живыми и мертвыми, значит ты особенный.

– Нет, Джорджи. То немногое, что дает мне моя способность, слишком ничтожно по сравнению с той ценой, которую пришлось заплатить за нее. Ты не представляешь, каково это – общаться с мертвыми больше, чем с живыми. Мой взгляд на человечество не такой уж радужный из-за того, в чем признавались мне покойные. Они без всякого стеснения готовы рассказать обо всем, что творили при жизни. И все они ищут искупления. Если они находят слушателя, то не отстают от него. Живые люди хранят свои секреты и потом уносят их в могилу, но едва они там оказываются, то будто понимают, что единственный способ почувствовать себя лучше – это убедиться, что никаких секретов у них не осталось.