Онлайн книга «Кольца Лины»
|
И тут же, оглядеться не успев, попала в руки другого стражника, который, заломив мне руки за спину, завел обратно. "Мой" ругался, зло, но довольно тихо — видно, все же шум поднимать не хотел. Ущерба я ему большого не нанесла, всего лишь синяк наливался под глазом. Теперь он был осторожен. Продолжая заламывать руку, свел на пролет вниз, и там, рывком развернув — я заорала от боли, — отвесил тяжелую оплеуху. — Дура. Твое счастье, что свежую девку заказывали. Ну, иди… Впереди был поворот, еще три ступени вниз, и низкая дверь под аркой. И запах… мерзкий. А мир вокруг меня крутнулся и потемнел, стражник провалился куда-то, и все закончилось. Я успела лишь подумать — хорошо-то как стало… Дудки, не стало. Скоро я пришла в себя в самом отвратном месте на свете. Низкое помещение длиной со спортзал — дальний его конец я различала слабо, шириной же метров десять, а, впрочем, кто знает, все у меня в глазах то фокусировалось, то опять расплывалось. Журчание воды и жуткая вонь, от которой слезились глаза. Я лежала на куче соломы и какого-то тряпья, которое тоже, кажется, воняло, хотя где тут различить источник запаха. На меня смотрели. Много-много глаз. Мужчины. Разные. Молодые и старые. Грязные, страшные, заросшие. Странно-оживленные. Я встретилась взглядом с парнем неподалеку — мне показалось, что он совсем молодой. Он стоял на коленях, и, чуть ли не раскрыв рот, смотрел на меня, как на видение. Все больше приходя в себя, я села, опираясь на руки, и отползла подальше, к стене. На моих руках — кровь, и на блузе, плотно облегающий жилет расстегнут — кто расстегнул? И на нем бурые пятнышки. Ах, да, и губа саднит — паразит-стражник разбил мне лицо. Я быстро облизала губы, только чтобы убедиться — на них есть кровь. Это короткое движение моего языка не осталось незамеченным — кто-то засмеялся, остальные заулыбались, загомонили, негромко, но явно одобрительно — те, кто на меня смотрел. Узники. Да, узники. Я в каземате. В мужском. Единственная женщина здесь. — Эй, пуговки ей расстегни, хас, — сказал кто-то громко, — тебе жалко, что ли? Не убудет ведь. — Потом расстегну, — благодушно пообещал кто-то сбоку от меня. Хас?! Я дернулась при этом слове. Знаю лишь одного хаса, но тут — совсем, совсем другой голос. И совсем не хотелось поворачиваться, чтобы взглянуть на этого, здешнего хаса. Жалеть меня тут не станет никто. Я вдруг поняла это отчетливо. Никто вообще. В том числе и потому, что здесь всем очень плохо. Все, на кого я смотрела, были с исстрадавшимися, землисто-серыми, заросшими лицами. Они здесь давно. Они давно в этом маленьком подобии ада, и дышат этой густой вонючей отравой вместо воздуха. А я — здоровая, свежая, как определил стражник, только что нормально жила и дышала. Мой взгляд упал на цепь на полу, примерно на такую дядя Гоша пристегивал лодку — да, была у нас и такая радость. Лодка стояла на даче… в другом мире, в другой жизни. И я тут же разглядела, что цепей много, очень много, возле каждого человека — цепь. Просто я поначалу смотрела на лица, упуская остальные детали. А та цепь, увиденная первой — она тянулась к железке у меня на поясе. Разъемная такая штуковина из двух половин, потом цепь, которая последним звеном прикреплена к штырю в стене. Зачем? Я как-то вяло удивилась — зачем цепь и штырь? Чтобы не ловить меня по всему "спортзалу"? |