Книга Три комнаты под березой, страница 45 – Ирина Седова

— Конечно, я способен был бы их убить, — отвечал Руслан в раздумьи. — По неосторожности. Но я бы не поступил так бесхозно с телами. Я бы или положил трупы так, чтобы их сразу нашли и опознали, либо предал бы земле. Мертвое к мертвому, чтобы дать жизнь живому.

Четверо его сокамерников оторопело на него уставились.

— И ты вот так спокойно в этом признаешься? — прищурившись, произнес старик.

— А разве я сказал что-то необычное? — пожал плечами Руслан. — Каждый человек способен на убийство, только каждый на свое. Это не мое, вот и все.

Он забрался на свое место и снова хотел заснуть. Но на этот раз не смог. Вместо этого он просто вспоминал то, о чем думать ему до сих пор как-то не хотелось. Ну, например, мог ли бы он убить.

* * *

В тот поворотный в его жизни день после похода с Матвеем к его родным, мать сказала ему вечером после возвращения «домой»:

— От тебя пахнет человечиной. В село ходил? Людскую пищу ел?

И услышав его рассказ, добавила:

— Ну что ж, значит, такова твоя судьба — уйти в человеческий мир, как это сделала твоя сестра. Все равно ты здесь вроде уродца — где это видано, чтобы у мавок рождались парни?

Вспомнив материнские слова, Руслан вздохнул: действительно, где такое видано? Мавка должна быть девой, так заведено от века. Чтобы однажды, заполучив человеческое семя, вырастить его в себе и произвести на свет другую мавку. Только так они могут продолжить свой род. А он — недоразумение, ошибка природы.

Вот взять пример с Матвеем — как он с ним промахнулся. Задружиться с человеком — это ни у одной мавки не получалось, ни одна так не влипала. Все они поступали как положено, держались от людей подальше. В него же словно осиный рой вселился, когда он услышал музыку: вылез из своей березы не в срок, и уже не смог остановиться.

Или в тот последний раз, когда они с Матвеем были в роще. Парню исполнилось в тот год 17 лет, и он должен был за день до Ивана Купалы прийти туда и исполнить обряд. Сначала все шло правильно. Руслан напросился сопроводить своего друга на вершину холма совместно с бабой Клавой, которая делала это не впервой, и весь ритуал знала наизусть.

Она не предполагала, естественно, что заснет в избенке бывшей сельской колдуньи, и в этот раз наверх подниматься не будет. И тем более даже предположить не могла, что это будет как-то связано с тем, что парней было двое, и один из них шел с другим не без причины. Однако получилось именно так, потому что Руслан (тогда он уже был Русланом целых два года) захотел лично убедиться, что с его другом все будет в порядке.

Ну и вообще ему было любопытно, потому что в детстве мать всегда уводила его на этот день с холма, а в предыдущие 5 лет ритуал не проводился. Сделать что-то не правильно он не боялся: Олеся сказала, что главное подняться в рощу и возложить руки на каменный алтарь, а дальше все само собой пойдет. И что парень, участник ритуала, ничего о том, что с ним было, кроме возложения рук, помнить не будет.

Вот именно это: запомнил или не запомнил, Руслан и решил проверить на обратном пути от рощи.

— Расскажи, для чего ты туда ходил, — попросил он Матвея, когда они уже достаточно спустились вниз по тропинке и остановились возле родника.

— Ты же там был со мной и все видел? — удивился Матвей.

— Я хочу узнать, что ты чувствовал.