Книга Запрещенные письма, страница 50 – Элин Пир

— Убей, убей, убей, — продолжали зрители, но вместо того, чтобы раздавить мужчине горло локтем, Уэйн раскинул обе руки и развернулся, пока не оказался лицом к лицу с Уилмой и нашими родителями.

VIP-секция, где сидела Уилма, находилась с правой стороны ринга, и я мог видеть, как моя сестра улыбается Уэйну. В отличие от Девины, которая видела только монстра, Уилма видела сильного и могущественного воина и была рада, что он побеждает.

— Он предоставляет ей право выбора.

— Выбора? — накладные кустистые брови Девины сошлись так близко, что стали единой бровью.

— Сохранить мужчине жизнь или убить его.

Уилма встала во весь рост и засияла от всеобщего внимания. Даже с такого расстояния я мог видеть, как кровь прилила к ее лицу, но потом моя мать дернула ее за платье и что-то прошептала. Уилма повернула голову в нашу сторону, и ее плечи опустились.

«Спасибо тебе, мама». Я немного расслабился. Я не сомневался, что Уилма попросила бы убить побежденного, но моя мать напомнила ей, что за ней наблюдает женщина с Родины и что Девина не поймет, как убийство человека может стать поводом для радости.

— Пусть живет, — сказала Уилма и снова села. Мой папа разочарованно покачал головой, и зрители засвистели.

— Как пожелаешь. — Уэйн склонил перед ней голову, и судья подошел, чтобы поднять его руки в знак победы.

Пока проигравший лежал без сознания на полу, зрители поднялись на ноги и зааплодировали победителю.

— Вставай. — Я потянул Девину на ноги.

— Просто, чтобы ты знал, я хлопаю только потому, что он пощадил чужую жизнь.

— Уилма сделала этот выбор только из-за тебя

— Тогда хорошо, что я здесь сегодня.

Я нахмурился.

— Ты даже не представляешь, как сильно этот человек возненавидит свою жизнь, когда придет в себя.

Она скептически посмотрела на меня, поэтому я продолжил свое тихое бормотание:

— В первых раундах все по-другому, но это был чемпионский бой, и он всегда идет насмерть. Если женщина спасает жизнь мужчины, он становится посмешищем.

— Но, по крайней мере, он останется жив.

— Да, но ему потребуются годы, чтобы восстановить свою гордость.

Девина выгнула бровь и посмотрела мне прямо в глаза.

— И теперь у него будут эти годы. Может быть, если он будет разумно использовать время, он поймет, что то, что другие думают о нем, не имеет большого значения.

— Ох.

Я позволил толпе пройти мимо, чтобы снова не оказаться среди них.

— Что?

— Просто сбавь обороты. Это заставляет тебя говорить как девчонка.

— Мне жарко.

Она потянула синюю толстовку и подула в вырез спереди. Мама и сестра не продумали все до конца. Был август, стояла жара. Девина была единственной, на ком была толстовка, и она наверняка умирала от жары, а дальше будет только хуже.

— Давай дадим тебе воды.

Я встал и пошел прочь, и она последовала за мной.

Какой-то мужчина ждал у лестницы, и когда мы проходили мимо него, улыбнулся ей.

— Привет.

Я положил твердую руку ей на плечо и повел ее перед собой.

— О, я понимаю, я не знал, что вы с мальчиком пара.

Впервые меня назвали геем на публике, и я нахмурился.

— Мы не пара, но он под моей защитой, так что отвали.

Он был высоким, но не таким мускулистым, как большинство мужчин.

— Не волнуйся, я умею хранить секреты. Дай мне знать, если тебе нужна компания.

У меня не было времени ответить, потому что Девина поспешила вниз по лестнице, и я последовал за ней.