Книга Правитель, страница 67 – Элин Пир

Вся эта сцена напомнила мне что-то из шоу о природе с примитивными гориллами, которые били себя в грудь и издавали звуки, угрожающие друг другу. Конечно, я могла бы оценить, что как правитель Хан был там, чтобы защитить свою территорию, но, будучи развитой современной женщиной, мне было больно наблюдать за доисторическим способом разрешения конфликтов.

Как хороший пацифист, которым я была, я просто должна была вмешаться и успокоить ситуацию, и моим единственным вариантом было предоставить власть Хану, связав его с Советом. Что-то, чего он не заслуживал.

Хан мог подумать, что я сделала это для него, но он ошибался.

Я сделала это, потому что это спасло бы жизни Эдварда и его последователей, если бы они остались дома вместо того, чтобы начинать революцию. И я сделала это, потому что для успеха школьного проекта в Северных землях должен был воцариться мир.

Но я чувствовала себя ужасно из-за лжи, когда правда заключалась в том, что я бы никогда не приехала в Северные земли, если бы не хотела обеспечить безопасное возвращение Афины.

Я знала, что могу вернуться домой, если захочу. Все, что мне нужно было сделать, это упомянуть кодовое слово «радуга» моей матери, члену Совета Изобель, и она заставила бы Хана вернуть меня, удерживая мальчиков, от которых зависели Северные земли.

Просто знание того, что у меня есть выход, придало мне сил сосредоточиться на проектах, которые могли бы изменить курс наших стран. Школьный проект был моим детищем.

Но я причинила боль Хану, а он причинил боль мне.

В течение нескольких недель мое любопытство играло со мной злую шутку, и сегодня вечером он подтолкнул меня уступить.

Это перешло от первого настоящего поцелуя к половому акту так невероятно быстро — и прежде, чем я это осознала, все было кончено.

В отчаянии Хан умолял меня и льстил мне своим необузданным желанием; и под кайфом от собственного возбуждения я позволила ему. Это было приятно, пока это не произошло.

В тот момент, когда он вышел из меня, я поняла, что мы совершили ошибку. Наши отношения и без того были сложными, и выражение его лица говорило о глубоком сожалении.

Мне было больно!

И злюсь на себя за то, что позволила этому зайти слишком далеко.

Лучше не стало от его настойчивых вопросов о моей сексуальной жизни и спровоцированных осуждающих комментариев о том, что он хотел, чтобы я была невинной, я преувеличила и сделала так, что единственный раз, когда я была в секс-клубе, прозвучал как нечто, что я повторяла несколько раз. На самом деле, моя жизнь была не очень захватывающей, когда дело касалось секса. У меня был один мужчина, и это было неловко и легко забывалось.

По крайней мере, с Ханом я чувствовала возбуждение.

«Были ли они лучше меня?» — спросил Хан, и я задела его своим ответом, что трудно сказать, так как он закончил так быстро. Я не была экспертом по мужчинам, но не требовалось большого ума, чтобы понять, что это обидное заявление.

То, на которое он ответил взаимностью, сказав мне, что в любой день предпочел бы секс-бота такой доске, как я.

Больше не было произнесено ни слова.

Я осталась с кровоточащим сердцем и слезящимися глазами, которые не переставали слезиться.

Может быть, он был прав. Может быть, я была никудышным партнером в постели. Он и раньше говорил мне, что я не в его вкусе, но я никогда не спрашивала его, какие ему нравятся женщины.