Книга Воин, страница 59 – Элин Пир

— О, та, кто забила в свои же ворота?

Мила кивнула.

— Тем не менее, это был отличный гол.

— Да, за исключением того, что ее противники выиграли с этого.

Она пожала плечами.

— Меня не очень волнуют очки, и мама Ники мне тоже безразлична. Она была злой, а мне не нравятся люди, которые причиняют боль другим.

— И мне тоже.

Мила обратила все свое внимание на меня.

— Тогда почему ты причиняешь боль Магни?

Ее слова ударили меня в грудь.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты заставляешь его плакать внутри.

— Это не так.

— Да, это так. Здешние мальчики плачут не снаружи, они плачут внутри. Ты можешь увидеть это, когда смотришь им в глаза. Им больно.

— Магни не мальчик.

Мила озадаченно посмотрела на меня, и я добавила:

— Я имею в виду, что он не очень эмоциональный человек. Он никогда бы не заплакал, и у него ужасно получается выражать свои чувства.

— Это не значит, что у него их нет.

Моргая, я переваривала ее слова. Конечно, у Магни были чувства; я просто не знала их глубины, поскольку он не говорил со мной о своих чувствах.

Некоторое время я наблюдала, как он играет в футбол с детьми. Игроки согревались, бегая вокруг, но, промерзнув полчаса, я направилась обратно в здание школы.

Почти у цели звук тяжелых шагов заставил меня оглянуться через плечо и увидеть бегущего ко мне Магни.

— Куда ты направляешься? — спросил он с красными от холода щеками.

— Я хотела выпить немного горячего чая, чтобы согреться.

— Как долго ты пробудешь на этот раз?

— Я не уверена. Ханс свяжется со мной, когда появится новая зацепка по Девлину. — Мы прошли на кухню, где я принялась кипятить воду, в то время как Магни сидел на кухонном столе и наблюдал за мной. Когда я подула теплым воздухом на свои руки, он потянулся и притянул меня в свои объятия.

— Позволь мне согреть тебя.

— Спасибо.

— Засунь руки мне под рубашку.

Он не вздрогнул, когда мои ледяные руки скользнули вверх по его животу, впитывая тепло, исходившее от него.

Его подбородок покоился на моей макушке, а руки обнимали меня.

— Я бы хотел, чтобы ты осталась здесь, — пробормотал он.

— Тогда почему ты просил меня не возвращаться?

— Что?

— Вчера. Ты позвонил мне, чтобы попрощаться.

Магни застонал.

— Честно говоря, Магни, я не знала, серьезно ты это или нет.

— Ты пропустила ту часть, где говорилось, что я был пьян?

— Нет, но ты же знаешь, как говорят: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

— Тот, кто это сказал, не был пьян. Я слышал, как мужчины хвастались, что могут поднять беспилотник, но я еще не видел, как они это делают на самом деле.

Я сменила тему.

— Почему ты не сказал Миле правду? Тебе не следовало лгать ей о том, что ты никогда не шлепал меня.

Объятия Магни вокруг меня усилились.

— Ты не понимаешь. Мила обожает меня. Я не хочу портить это, рассказывая ей о вещах, которых она еще не понимает. Это не ее вина, что она родилась мамашей. Потребуется время, чтобы открыть ей глаза на наш образ жизни.

— Она милая девочка, и очевидно, что она любит тебя.

Магни отстранился настолько, чтобы видеть мое лицо.

— Любовь — это громкое слово.

— Не для мамаш. — Я немного отодвинулась назад. — Спасибо, теперь мне тепло.

Магни наблюдал, как я готовлю себе чашку чая, и никто из нас не произнес ни слова.

— Ты хочешь чаю? — спросила я и, повернув голову, увидела, что он глубоко задумался. — Магни, я спросила тебя, не хочешь ли ты чашку чая.