Книга Адские желания, страница 91 – Кел Карпентер

Потом она упала.

Я не мог сказать, что произошло вокруг нее после этого. Я не мог сказать вам, был ли рев, который последовал за этим, мной, или одним из ее других мужчин, или даже ее фамильяром. Я просто побежал, поскользнувшись на коленях, как раз вовремя, чтобы поймать ее, прежде чем она ударилась головой о неровный бетон.

Она моргнула. Ее глаза, уже остекленевшие, уставились на меня невидящим взглядом.

— Нет-нет-нет, черт возьми, Руби, ты не можешь этого сделать, — В тот момент у меня не было выбора даже подумать о том, чтобы горевать. Она не могла оставить меня. Она не могла оставить нас.

Я не мог этого допустить.

Шип в ее животе говорил об обратном, когда начала вытекать кровь, которая гноилась вокруг раны. Под размазанной кровью ее кожа начала чернеть. Яд.

Я с трудом сглотнул, потому что был только один способ пережить это.

Была причина, по которой я не заклеймил ее первым. На самом деле, я намеревался сделать это последним. Быть заклейменным Смертью значило больше, чем кем-либо из других Всадников. Это было то, о чем я хотел с ней поговорить. Предоставить ей выбор, поскольку я разделял ее выбор во всем остальном.

Это должно было стать подарком, но теперь и его забрали. Она должна была жить. Вот где я подвел черту.

Что означало, что она должна измениться.

Я вытащил кол и отбросил его в сторону, положив ладонь на рану, из которой теперь хлестала кровь и яд. Я выкачал частичку своей собственной души с помощью магии и втолкнул ее в нее.

Клеймение с партнером был особым процессом, потому что ты отдавал часть себя и, поступая таким образом, делал часть его похожей на себя. Я был больше, чем некромант, но не существовало слова, описывающего то, что я мог делать. Способ, которым я мог существовать, как живой, так и мертвый. В завесе, но нет.

Ни один другой некромант не мог бросить вызов Смерти, но я был исключением. Я заслужил свое имя. Я сделал себе имя.

Ее кожа под моей рукой казалась прохладной, но черный яд начал отступать. Хотя из раны все еще текла кровь, магия моей души теперь была вложена в нее. Частичка меня в обмен на частичку огня, которую она мне дала.

Это то, что отделяло пар от других типов связей. Существовали взаимные уступки, которые не давались демонам легко или естественно. Даже многие гаремы в Аду состояли из одного демона, который отбирал кусочки у всех своих партнеров, но никогда не отдавал. Что касается спаривания, то это был выбор.

И я решил сделать ее бессмертной. Воистину бессмертной.

ГЛАВА 18

МНОГИЕ люди, умирая, говорили что-то глубокое, эти успокаивающие, связанные воедино мысли, которые на самом деле не имели для меня никакого гребаного смысла. Что-то вроде «Смерть была легкой. Жизнь была тяжелой». Хотя на самом деле это не могло быть дальше от истины. Смерть была концом. Это было постоянство. За завесой, где я колебалась, было бесконечное существование в дрейфе. Сохраню ли я рассудок? У меня не было ни малейшего гребаного понятия, но я в это не верила. Ни капельки.

Здесь, в этом месте существования и небытия, не было боли. По крайней мере, не физической. Я шла, но пола не было. Не было людей. Не было голосов. Никаких перешептываний. Даже не было того знаменитого яркого света, о котором все любили заявлять, что видели.

Там ничего не было.