Книга Кошмары из серы, страница 89 – Кел Карпентер

— Небеса тоже будут гореть? — Спросила я.

— Да, — ответила Хела. — Твой отец был чистейшей формой огня, выкованной в теле человека. Он мог перемещаться не только на расстояния в Аду, но и в сами миры. Это было то, как он попал сюда, и то, как неизбежно все, к чему он прикасался, умирало — если бы не ты. — Но я действительно умерла, — перебила я.

— Ты сделала это, — кивнула она. — Но ты вернулась. Рагнарек предсказал дочь, которая родится в огне. Что она будет обладать этой великой силой и, в конечном счете, станет ключом к остановке апокалипсиса. Четверо Всадников вернут эту девушку ее народу и положат конец сожжению.

— Но я не понимаю… — начала я.

— Ты сделаешь это, — остановила меня Мерула. — К тому времени, когда Рагнарек раскрыл свое пророчество, Лилит уже была такой же безумной, как женщина, которую она называла матерью, но в десять раз более безжалостной. Генезис была эгоистичным божеством, мало чем отличающимся от нас. В конце концов, мы были созданы по ее образу и подобию. Но ребенок, которого она создала, был настоящим чудовищем. — Она покачала головой. — Я была с ней, когда было произнесено пророчество. Я видела этот блеск в ее глазах. Я узнаю ревность, когда вижу это, и в тот момент, когда Рагнарек предсказал тебя, Лилит начала строить планы.

— И мой отец никогда этого не видел? — Скептически спросила я. Все они серьезно, но сердито покачали головами. У них были для этого все основания.

— Когда-то она была мастером обмана, — начала Синампа, взявшись за рассказ. — Но со временем она начала верить в ту ложь, которую рассказывала. Она впала в бред, попав в свою собственную паутину. Пророчество Рагнарека привело ее в отчаяние, потому что она знала, что однажды Люцифер падет, и когда это произойдет, найдется кто-то, кто сможет занять его трон — трон, который она с самого начала считала принадлежащим ей по праву. — Она приподняла брови, глядя на меня через стол. Ее ногти забарабанили по длинному деревянному столу с такой силой, что могли бы вырвать сердце из груди мужчины. — У нее в голове возникла идея, что если твой отец смог произвести на свет первородного, то и она могла бы родить его, если бы у нее был правильный ребенок с правильной родословной. — Я сглотнула подступившую к горлу желчь. Отвращение разъедало мои

внутренности. Синампа холодно улыбнулсась. — Я вижу, мой титул и происхождение не ускользнули от тебя в пещере. Синампа, Дитя Лилит, Дочери Каина. — Она выплюнула имя своей матери, как будто это был яд. — Примерно в то время, когда Лилит пришла в голову идея, что ей нужен Благой мужчина, один из отпрысков Евы прорвался через Ад с клеймом Каина на голове. Она поймала его в ловушку, а затем изнасиловала. Снова. И снова — пока не забеременела мной. Ребенок, рожденный из крови и боли. Девочка, воспитанная монстром, одетым как ангел. Мне стало жаль ее, пусть и всего на мгновение.

— Мой отец — Люцифер позволил это? — Ее губы сжались, когда я изменила фразу на полуслове.

— Люцифер не знал об этом. Как и о сотнях других мужчин, которых она удерживала в разные моменты на протяжении многих лет. И хотя я совершенно уникальна, я не первородная — в отличие от тебя. — В ее тоне не было ни намека на ревность, только глубокая усталость. Та усталость, которая не была вызвана плохим днем или неделей. Она поселяется в тебе день за днем. Растет. Разъедает тебя тем, кто ты есть, пока не остается только тупое чувство пустоты. — Каждого из них насиловали до тех пор, пока они не могли зачать ребенка женского пола.