Книга Строптивая. (Не)пара для волка, страница 129 – Кира Райт

Волк всхлипнул. Ему тоже только пришло в голову, что мы могли вредить ей всё это время. Я не очень понимал, как так – его к ней и тянуло, и при этом он ужасно на неё злился. Раньше. Сейчас вместе со мной мой волк не находил себе места и боялся. А ещё чувствовал свою вину. Ведь он частенько рычал на неё, огрызался…

Хотя он был уверен, что Лис жива. Но всё равно испугался моих идей. И требовал найти её. Немедленно.

А как?!

Я перерыл всё, что можно. И теперь оставался лишь крошечный шанс, что если на меня Лис плевать, то своего любимого альфу она бы не стала волновать и хотя бы сообщила ему, что с ней и где она.

Правда, если окажется, что он не знает, то мне точно надерут задницу. Как минимум потому, что сопротивляться я не буду. Заслужил.

Да и волк мой… будто бы сдуваться стал… Я реально становился слабее. Но эта мысль так и осталась где-то на периферии сознания. Меньше всего меня волновало то, что сила пропадает снова. Потому что в голове одна хуже другой всплывали картинки того, что с ней могло случиться за это время, пока я сижу тут.

И я решился. Собрал остатки самообладания и поехал прямиком в стаю серых. По телефону со мной и говорить не станут. Оставался шанс только на личный разговор. Хотя я уже представлял, как будет надо мной насмехаться Эмин. Скажет, что я неудачник и профукал Лис… Или что я придурок, что не смог найти её сам.

Не к месту вспомнил, как я сам радовался тому, что он не знает, что с ней и где она. Чёрт. Какое неприятное чувство. Теперь на его месте оказался я. Но я был готов к любой насмешке и унижению. Лишь бы только он знал о ней хоть что-то и рассказал мне. Хотя бы то, что она в порядке. А там уж… если понадобится, я его буду пытать. Но выведаю всё.

Потому что иначе окончательно свихнусь.

Возвращаться обратно без Лис было ужасно. Туда мы ехали вместе: вместе останавливались передохнуть, вместе брали еду на заправках, вместе спали, разложив сиденья… А ещё мы много спорили, болтали, молчали, реже – целовались до тех пор, пока губы не начнут гореть (и хотя большего тогда она мне не разрешила, всё равно было круто), шутили друг над другом, подкалывали.

Теперь же я стискивал руль так, что костяшки пальцев белели, и гнал как можно быстрее.

Я облажался. И еду просить помощи у того, кто меня раздражает даже больше, чем мой собственный брат и отец. Но выхода нет. До сих пор не понимая до конца, зачем она мне и почему без неё никак, я чётко знал одно – не успокоюсь, пока не найду.

В глубине души я надеялся, что как только увижу её живой и здоровой, меня отпустит. Может быть даже настолько, что смогу просто развернуться и уйти. Раз она не захотела быть со мной… Хотя вот кого я обманываю? Куда я уйду, если её увижу? Не расплакаться бы как слабак…

Помню, в детстве у меня была игрушка. Замызганный плюшевый мишка. Я с ним ел, с ним спал, с ним же купался. А без него ничего не делал. Он по какой-то невиданной причине дарил мне чувство защищённости. И даже мой брат, который всегда у меня всё отбирал, его никогда не трогал. Этот мишка был неприкосновенен, потому что был мне очень важен и дорог.

Так вот, мне было пять, когда отец в плохом настроении заметил меня за столом с тем медведем. Сначала он приказал мне убрать его немедленно, а когда я заупрямился, взял нож со стола и изрезал его на мелкие части, заявив, что я уже большой, чтобы иметь привязанность к куску материала и ваты.